Женить Темного Властелина
Шрифт:
Он отрывает взгляд от тарелки и смотрит на вампира.
— Думаю, я найду там свою пропажу, — поясняет Ирион, заметив удивление на лице иллиора.
До Темного наконец доходит о ком тот говорит. Слишком много всего связано с определенным родом эсхиллок.
Отбиваясь от новообретенного отца, Тьяцла уже не пытается найти выход из возникшей странной ситуации и ребродробительных обьятий папочки в купе с радосино-восторженным квохчанием. Ахрон с Мелиасом и Норн обсуждают что-то важное и вряд ли отвлекутся на спасение, обретшей еще одного члена семьи, эсхиллки.
Счастливые словоизлияния
Тьяцла снимает с головы тряпку, разворачивает ее и долго всматривается в, тускло светящиеся, строки. Смысл послания доходит до нее сразу — Фьяцла с Кромом вспряли по крупному. Что в такой ситуации делать она не знает, переводит растерянный взгляд на Ахрона. Поднырнув по руки вампира, она выбирается из его объятий, подходит к столу и протягивает послание оторопевшему иллиору. Тот хватает ветош, словно утопающий соломинку и, близко поднеся к глазам, долго вчитывается в слова.
— Кто это писал? — спрашивает полукровка у эсхиллки.
— Фьяцла, она сейчас в Темном, — зачем-то поясняет Тьяцла, рассматривая подсунутый под нос дурнопахнущий лоскут.
— И что она там делает? — цедит сквозь зубы иллиор, зловеще сверкая глазами.
— За Атцлой приглядывает и… — Тьяцла вздыхает и продолжает признание: — нужно чтобы за ней самой кто-то присматривал. Я попросила об этом Крома.
И как бы ей не хотелось раскрывать планы связанные с сестрой, не предвидеть следующий вопрос невозможно:
— Зачем?
— Атцла или Арицла послали бы ее на мои поиски. И она нашла бы меня. А живая я им не нужна. Просто лишний баласт, от которого они уже давно хотели избавиться, но он понадобился для некоторых целей, — отвечав эсхиллка, раздумывая в этот момент о своей незавидной судьбе, реши она остаться на виду у родственниц. — И чем больше мозг Фьяцлы забит посторонними мыслями, тем больше вероятность, что приказ она не получит.
На лице Ахрона отражается работа мысли. Тьяцла думает, что следующий вопрос будет о подземелье, Кроме и ее сестре. Она готовится достойно ответить на него.
— Какого черта твоя сестра потащила моего придворного мага в подземелье? — произносит Темный, настойчиво тыкая пальцем в обрывок чей-то рубахи.
Не такой вопрос ожидает, но вырывает из его рук тряпку, становится рядом и указывая в некоторые строки поясняет:
— Бабулю кто-то выпустил из клетки, она не указывает кто, хочет сама потом разобраться с этим. Так, Фьяцла дезориентировала ее проверенным методом. Молодец, нечего сказать. А в подземелье ее сам маг потащил, у него появилась идея с кандалами из черного камня. Нда, а там оказалось такое… Ты совсем дурной, что хранишь у себя это? — спрашивает она, отшатываясь от Ахрона подальше. — Я в Темный теперь ни ногой! И не пытайтесь уговаривать, никакие нити-связи
Она настороженно смотрит на Ахрона, который раздраженно поводит плечами, наклоняется так, чтобы быть на уровне ее лица и шипит:
— А тебя никто и не заставляет в Темном жить. Можешь катиться на все четыре стороны.
— Посмотрим, как ты будешь скулить, когда начнешь загинаться, — не остается она в долгу.
В это мгновение девушка понимает, что сказала что-то неприемлемое. Глаза и черты лица Темного меняются, принимая звериные очертания. Эсхиллка отшатывается от него дальше, но это вряд ли помогло бы, если Ахрон кинется на нее. Спасает ее громкий голос Мелиаса, который обращается к вампиру:
— Так, друг мой Ирион, пожалуй, нам стоит оставить их одних, чтобы они могли обговорить и решить все проблемы.
Еще мгновение во взгляде Ахрона, обращенном к стоящей у выхода троицы, плещется животная ярость, которая быстро сходит на нет. Девушка краем глаза замечает настороженный взгляд отца, поворачивается к нему и ровным успокаивающим голосом произносит:
— Можете идти. Не беспокойтесь, он не посмеет ничего мне сделать. У него теперь есть ряд ограничений и очень жесткие рамки поведения, — она усмехается.
— У тебя, между прочим, тоже, — цедит сквозь зубы иллиор, выпрямляясь и смотря на нее сверху вниз.
— И именно это меня огорчает, — вздыхает Тьяцла, отворачиваясь от двери, переводит взгляд на Темного, пожимает плечами и говорит чтобы окончательно его добить: — тебя в моих планах изначально не было. И я не хотела приближаться к тем, кто меня знает менее чем на полмира, а теперь мне придется возвращаться и спасать эту дурынду вместе с твоим магом. Я ведь не могу ее оставить на произвол судьбы.
Ахрон удивленно смотрит на нее.
— Не верю, что ты можешь так легко отказаться от задуманного ради второй дочери матриарха и какого-то мага, — сварливо произносит он.
— Вторая дочь матриарха моя сестра. И если бы она не выжила тогда с этим сомнительным титулом и репутацией машины убийств щеголяла я. А какой-то маг мой единственный друг, у которого ни разу за время нашего общения не возникло мысли избавиться от меня, — в тон ему отвечает эсхиллка. Она мерит его взглядом и продолжает: — а вот ты для меня никто. Просто какой-то оборотень-полукровка, с которым я по воле неугомонных родственниц и собственной глупости, оказалась в одной лодке.
Во второй раз за короткий промежуток времени Тьяцла замечает во взгляде Темного недобрый огонек. Мысль о том, что сейчас будет безжалостно растерзана, заставляет ее совершить невообразимое, за что иллиор точно по головке не погладит.
— Ты на меня свою зверушку не натравливай. Я медведей не боюсь! — громко говорит девушка и шлепает его ладонью по щеке.
Со стороны двери раздается испуганный возглас. Иллиор с эсхиллкой резко разворачиваются к источнику шума, которым оказывается Норн. Оборотень прижимает ладонь ко рту и испугано смотрит на них, а за ее спиной стоят человек и вампир в оборонительных стойках, но как только они понимают, что обращения не привидится, расслабляются, опускают руки. А Мелиас даже произносит примирительным тоном: