Женитьба порочного герцога

Хантер Джиллиан

Он не смел, смотреть на Харриет. Она была так хороша в светло-зеленом муслиновом платье в сельском стиле, с бантиком, подшитым прямо под корсажем. Для одного дня бедной девушке хватило унижений. Им овладела неподдельная злость при одной мысли об этом. Все, что касалось ее, касалось и его.

Харриет жила с ним под одной крышей – пусть и не в той мере, в какой ему самому хотелось бы, – и, значит, она была под его защитой, и он больше не допустит, чтобы ее подвергли такой хуле в его присутствии.

Разве

имеет значение, что она не родилась в благородной семье? Она ведь и не претендовала ни на что. Харриет не пошла бы в компаньонки, если бы ждала от жизни чего-то большего. Впрочем, окажись Харриет принцессой королевских кровей, его тетушка все равно не отпустила бы ее.

Это тут же навело его на другую мысль. Почему Примроуз хочет, чтобы он взял в жены девушку, которая едет с ними в одной карете? Ту самую девушку, которую должен был взять в жены его брат.

Леди Констанс Чаттертон.

Уравновешенная и уверенная в себе дама. Красивая для того, кто любит холодных и расчетливых. Первым же взглядом она изучила его, словно жеребца на конюшне с целью дальнейшего осеменения. Хотя чего уж душой кривить, так оно и есть. Когда их взгляды встретились, он не почувствовал ни единой искорки страсти. Ему было все равно, насколько она хорошо воспитана и насколько богата. Без страсти они могли бы быть подобны глиняным куклам на каминной полке, которых выставили для красоты. Для Гриффина перспектива делить с ней ложе всю оставшуюся жизнь была равнозначна тому, как окунуться в Серпентайн в Гайд-парке и не всплыть на поверхность, не вдохнуть живительный воздух.

Леди Констанс проигнорировала руки двух лакеев, когда распахнулась дверца экипажа, и ей пришлось сходить. Гриффин тоже хотел уклониться от такой чести. На самом деле ему больше хотелось помочь спуститься несчастной мисс Гарднер, которая неловко переступала с другой стороны кареты, лишенная помощи лакеев и приставной лестницы. Наконец она спрыгнула на землю и ухмыльнулась кучеру, который секундой раньше предостерег ее, чтобы она не поскользнулась.

– Ну что, прогуляемся? – спросила Констанс, посмотрев в сторону парка за спиной Гриффина.

Гриффин тоскливо посмотрел в спину тетушке, которая уже покинула его в сопровождении своей компаньонки. Эдлин шла сама по себе. Он посмотрел на тропинку. На улице останавливались фаэтоны, собиралась толпа зевак, чтобы поглазеть на знаменательное событие.

– Чего они ждут? – спросил он изумленно.

– Нас, – сказала Констанс с вздохом, словно он должен был и так это знать.

«Нас»?

– И какая тому причина?

– Ваша светлость слишком долго жили в средневековом замке. – Она взяла его под руку. – Кивните им.

– С чего вдруг? Терпеть не могу незнакомцев.

– От вас этого ждут. Давайте же. – Она улыбнулась ему, обнажив пугающе острые зубы. – Вы не должны разочаровывать

аристократическое сообщество.

– А вы, похоже, плохо меня знаете.

– Боюсь, ваша светлость слишком легкомысленно относится к пэрству.

Гриффин тут же решил, что так и стоит поступать в дальнейшем.

Герцог посмотрел на поля ее шляпки и подумал, что она запросто могла лично пристрелить бедное животное.

– Можно быть с вами откровенным? – спросил он.

– А откровения не могут подождать, пока мы не сделаем публичного заявления? – Поскольку Гриффин промолчал, Констанс тяжело вздохнула и продолжила. – Что ж, в таком случае говорите что должны.

– Мне неприятна ваша шляпа.

– А мне неприятна компаньонка вашей тети, – сказала Констанс без колебаний. – Ей придется уйти.

Вот тут он улыбнулся. Но не ей и не собравшейся публике.

Она крепко сжала его локоть, ее ридикюль больно стукнул по руке. Гриффин даже представить себе не мог, что она там носит – может, сокровища королевы, – но что бы там ни было, оно болталось промеж них, словно кандалы, пока они шли к воде.

– Видите мужчину в плаще с капюшоном? Это лорд Бермонд, – сказала Констанс. – Пригласите его пострелять из ружей. Девушка с зонтиком, которая стоит рядом с ним, – это его любовница. Сделайте вид, что не видите ее. И… – Констанс нахмурилась неодобрительно. – Впрочем, все равно. Стоит нам посетить парочку суаре, как вы позабудете свою первобытную деревню и обживетесь в нашем цивилизованном мире. А там инстинкты подскажут вам, как пробраться на самый верх.

– Я и сам первобытнее некуда.

– Да, дурная слава идет впереди вас, – пробормотала она.

Его взгляд потемнел.

Будь она поумнее, она бы обратила на это внимание.

Но умом Констанс, похоже, не блистала.

У Харриет не было возможности высказать свое мнение об элегантной женщине, которая шла под руку с герцогом. Да и недостойно было бы использовать в обществе эпитеты, которые приходили на ум. Кроме того, леди Паулис уже выразила свое немое неодобрение в красноречивой, если не сказать оскорбительной выходке, которая компенсировала страдания Харриет сполна.

– Почему она не понравилась вам, мадам? – спросила Харриет, когда они отошли на безопасное для разговора расстояние.

Леди Паулис взмахнула тростью словно мечом.

– Такой лживой дряни я еще ни разу в жизни не встречала.

– Но дрянь эта такая изящная, что его светлости она явно понравилась.

Меч-трость опасно качнулся в сторону Харриет.

– Прибереги соус для другого гуся. Ты прекрасно знаешь, что мои слова – сущая правда.

– Точно так, – сказала Харриет, пытаясь предугадать, в какую сторону качнется трость в следующую минуту.