Женитьба повесы

Кук Кристина

Колин вышагивал по комнате, гадая, почему же Бренна так долго не идет. Его сюртук, галстук и жилет бесформенной кучей громоздились на кресле. Лакея он давно отослал. Прошло больше часа с тех пор, как он оставил отчаянно краснеющую жену за туалетным столиком.

Он остановился перед дверью, бездумно разглядывая деревянную панель, не зная, что предпринять. То хватался за ручку двери, то отпускал. Затем отошел от двери, грустно качая головой. Сцепив руки за спиной, снова принялся расхаживать туда-сюда. Опять остановился, подозрительно поглядывая на дверь.

Она боится разделить с ним брачное ложе? Бренна кажется страстной женщиной,

но ведь она девственница. Об этом нельзя забывать! Может быть, ей страшно, и выражение ее лица, когда он выходил, свидетельствовало как раз об этом. Кроме того, день выдался крайне утомительным. Как бы ни мечтал он заняться с ней любовью, он ни в коем случае не хотел набрасываться на нее, принуждать ее. Колин надеялся, что Бренна придет к нему по своей воле.

Он может подождать, хотя трудно передать, чего ему это стоит. Пройдет день-другой, она успокоится, почувствует себя уверенней. Он шагнул к двери. Надо пойти и сказать ей, пусть не волнуется. Но тут, к его изумлению, дверь распахнулась.

– Ох, я не хотела вас пугать. – В дверном проеме показалась голова Бренны, щеки у нее были пунцовые от смущения.

Колин отошел в сторону, зачарованно глядя, как она проскальзывает в спальню, сцепив ладони на вороте ночной сорочки. Волосы Бренны светились, как янтарь, отражая пламя свечи, и волнами ложились на плечи, а кожа горела нежным розовым цветом. Она принимала ванну, догадался Колин, уловив деликатный аромат лаванды, от которого у него вскипела кровь. Халат цвета сливок, сшитый из тончайшего шелка, облегал ее фигуру, не скрывая изящных изгибов. Что же там, под тонкой тканью?

Ее движения, выражение лица – все говорило ему, что она побаивается. Конечно, ведь она же девственница! И все же Бренна сама пришла к нему. Сердце Колина тяжело забилось в предвкушении.

– Простите, я... задержалась. Селеста хотела услужить получше. Надеюсь... – Она остановилась на полуслове. Молчание было просто оглушающим.

– Не смущайтесь, Бренна. Вы так чудесно выглядите. Она пропустила его комплимент мимо ушей.

– Я не заметила, что стало уже так поздно. Наверное, я даже задремала, пока Селеста занималась моими волосами.

– Денек выдался утомительным, правда? Он и сам был почти без сил.

– Признаюсь, мне немного не по себе.

Колин тоже чувствовал себя смущенным и обессиленным, как никогда в жизни. Как будто он никогда не спал с женщиной! Да он укладывал их в постель без особых колебаний, к величайшему своему удовольствию. Почему же сегодня все выглядит иначе? Проклятие. Он слишком долго этого ждал.

– Это естественно, что вы немного волнуетесь. Разве леди Данвилл не...

– Да, конечно, она рассказала. Но... я и раньше отлично знала, что означает исполнить супружеский долг.

Его брови удивленно поползли вверх. Просвещенная девственница? Это несколько упрощает дело.

Дрожащими руками Бренна развязала поясок халата, и он, шурша, соскользнул вниз. Наконец-то Колин мог удовлетворить свое любопытство. Под халатом обнаружилась ночная сорочка того же кремового цвета, что и халат. Тонкая, почти прозрачная ткань, изысканная кружевная отделка. Сорочка удерживалась на теле с помощью единственной ленточки, завязанной на груди. Нежные округлости венчали розовые бутоны сосков, рвущиеся наружу из-под тонкой материи. Высокие боковые разрезы открывали взгляду нежные закругления бедер. Передняя и задняя половины сорочки удерживались вместе с помощью лент,

завязанных чуть повыше бедер, почти на талии. Даже слабого света свечи было достаточно, чтобы разглядеть интригующий темный треугольник. Колин почувствовал, как внезапно напряглась его плоть, и хрипло вздохнул. Одним быстрым движением он подхватил жену на руки и услышал ее ответный вздох. Ее тело задрожало от его прикосновений. Он отнес ее в постель и бережно уложил на подушки.

Бренна лежала в необычайно соблазнительной позе, подол сорочки сложился изящными складками, открывая ноги почти до самых бедер, а грудь, казалось, отяжелела. Колин торопливо сбросил туфли, а потом стащил через голову рубашку.

Подарок! На туалетном столике в его гардеробной лежал длинный бархатный футляр со свадебным подарком – изысканным ожерельем из аквамаринов овальной формы, перемежающихся бриллиантами, с филигранной золотой застежкой. Восхитительное произведение ювелирного искусства, прекрасное дополнение к подаренному на помолвку кольцу. Ему пришлось влезть в долги, чтобы купить ожерелье, но оно того стоило. Никаких денег не пожалел бы Колин, чтобы увидеть его на своей избраннице. Он столько раз представлял себе, как оно ляжет в ямку между ключиц, чуть ниже того места, где пульсирует жилка... Он чуть не застонал, представив себе обнаженную Бренну, на которой нет ничего, кроме ожерелья. Надо подарить ей его прямо сейчас.

– Я кое-что для вас приготовил, – сказал он и обернулся к ней.

Ее щеки вспыхнули, она прикрыла ноги подолом сорочки.

Колин проглотил комок в горле. Ему хотелось только одного – наброситься на нее и взять немедленно.

– Погодите, – пробормотал Колин. – Я сейчас.

Он взял серебряный канделябр и бросился в гардеробную. Нужно взять футляр и вернуться к жене как можно скорее. Подняв свечу повыше, он оглядел дубовую столешницу туалетного столика. Ничего, кроме пары серебряных запонок и часов!

Где же футляр, черт возьми? Колин мог бы поклясться, что оставил его именно здесь. Неужели засунул куда-то? Он открыл верхний ящик стола, расшвырял украшенные монограммой носовые платки и галстуки. Ничего.

Ему понадобилось добрых полчаса, чтобы отыскать футляр, лежащий на каминной полке, рядом с часами черного дерева. Маятник невозмутимо отсчитывал минуты, которые он провел здесь, оставив в спальне жену. Колин поморщился – он решительно не помнил, чтобы клал футляр на камин. Может быть, его переложила горничная? Он откинул крышку футляра и довольно улыбнулся. В складках бархата притаились сверкающие драгоценные камни, отражая пламя свечи тысячами искр. Само совершенство! Он захлопнул футляр, схватил канделябр и чуть не бегом бросился назад, в спальню. Сейчас он наденет ожерелье на шею Бренны, а потом снимет с нее ночную сорочку. Не торопясь, дюйм за дюймом, пока она не останется совсем нагой, со сверкающим ожерельем на груди.

Вне себя от возбуждения, он шагнул комнату и замер на пороге. Бренна лежала там, где он ее оставил. Тонкая рука лежала поверх головы, распластав ладонь по подушке, другая покоилась на груди. Одна щека на подушке, на другую отбрасывают тень ресницы сомкнутых век. Несколько каштановых локонов влажно блестели на фоне порозовевшей кожи. Губы полураскрыты, грудь равномерно вздымалась и опускалась.

Колин издал стон отчаяния, закатив глаза к потолку. Оставалось только проклинать злодейку судьбу. Бренна крепко спала. В их брачную ночь, вот так.