Жениться по завещанию

Лафой Лесли

– Хочу заметить, – проговорил Дрейтон, пока она прикрывала за собой дверь, – что даже в незаконченном виде эта комната выглядит значительно лучше.

Его взгляд скользнул по ее фигуре, и Кэролайн сразу же почувствовала разливающееся по телу тепло.

– Спасибо, ваша светлость… Вот это я принесла вам. – Она протянула бумаги. – Хотя и не уверена, что вы пожелаете насладиться подобным чтением перед отходом ко сну. Оно вполне может вызвать ночные кошмары.

– Что это? – Дрейтон взял листы, даже не взглянув на них.

– Счета

на то, что закупила Джейн, – пояснила Кэролайн, приблизившись к нему, как и в холле, почти вплотную. – Дрейтон, это огромная сумма… Просто до неприличия.

Он приподнял брови, уголки его губ сдвинулись вверх.

– Но ты довольна тем, что она приобрела? Наш дом будет выглядеть именно так, как ты представляешь?

– Да, конечно.

Не отрывая от нее взгляда, Дрейтон подкинул листы вверх, и они, рассыпавшись в воздухе, упали на пол рядом с ними.

– Тогда для меня не важно, сколько: это стоит.

Ну да, он готов предоставить, ей все, что она пожелает… И в данный момент она желала его самого.

– Тебе очень трудно возражать, – упрекнула Кэролайн, проводя кончиками пальцев по краю его расстегнутой рубашки.

– И я прилагаю усилия к тому, чтобы для тебя это стало вообще невозможным. Надеюсь, я близок к успеху?

– Да, – тихо подтвердила она, хотя некоторое сомнение уже начало подтачивать ее изначальную решимость.

Дрейтон улыбнулся и, обняв ее за талию, привлек к своему горячему крепкому телу.

– Полагаю, твоя горничная уже спит?

Кэролайн сглотнула и, пытаясь унять бешено бьющееся сердце, ответила вопросом на вопрос:

– А твой личный слуга далеко?

– Более чем… Он сейчас в Лондоне, ищет себе другого хозяина.

– Но почему? – спросила она, невольно подумав о том, сколько женщин так же таяли в его объятиях до нее.

– Насколько я себя помню, я всегда одевался и раздевался самостоятельно, причем достаточно умело, – с улыбкой ответил Дрейтон. – И почти двадцать лет мне удавалось бриться самому, не перерезав при этом себе горло и не отхватив верхнюю губу. Мне никогда не требовался личный слуга, и то обстоятельство, что я стал герцогом, не сделало меня вдруг беспомощным.

– Но ведь нужно же кому-то заботиться, чтобы твои вещи были постираны, приведены в порядок.

Дрейтон пожал плечами:

– Я просто оставляю свое белье утром на кровати, а когда вечером возвращаюсь, все уже выстирано, отглажено и разложено по полкам. Наверное, этим занимается кто-то из служанок. Без какого-либо участия личного слуги. – Он смотрел на нее, и в его глазах плясали искорки. – Есть еще какие-нибудь вопросы?

– Нет, больше никаких.

– Ты уверена? – улыбнулся Дрейтон. – Можно поговорить, к примеру, о погоде. Фермеры полагают, что никаких природных катаклизмов не случится и все вызреет в срок.

– Нет, – покачала головой Кэролайн, – мне не хочется говорить ни о погоде, ни об урожае.

– В таком случае мы достигли, так

сказать, перекрестка и нужно принимать решение, по какой дороге идти дальше.

– Перекрестка мы достигли еще днем… А потом, чуть позже, в холле, – напомнила Кэролайн. Не только ему, но и самой себе. – И теперь все дело в том, кто из нас первым сделает шаг к погибели.

– Насколько я помню, в прошлый раз первый шаг сделал я.

Он предлагает ей проявить инициативу?

– А насколько я помню, – проговорила Кэролайн, чувствуя, как отступают последние сомнения, – подтолкнула тебя именно я.

Перестав улыбаться, Дрейтон покачал головой:

– Ну что ж, раз так… – Склонившись и поцеловав ее и лоб, он отступил назад, и она почувствовала себя вдруг крайне неуютно вне его объятий. Затем, учтиво кивнув, сказал: Спокойной ночи, Кэролайн, – после чего развернулся и двинулся прочь.

Пару секунд она ошеломленно смотрела ему вслед, ощущая сердцебиение чуть ли не в самом горле. Здравый смысл подсказывал, что ей лучше всего немедленно вернуться в свою спальню и быть благодарной за то, что он оказался более благоразумным, чем она. Однако желание и еще какое-то неизъяснимое чувство заставили ее последовать за ним.

– Дрейтон!

Ему потребовалось немалое усилие, чтобы не улыбнуться и удержаться от фразы: «Я знал, что ты не уйдешь». Также нелегко было с невозмутимым видом расстегнуть манжеты и спокойно произнести:

– Если вы не возражаете, мадам, то я разденусь и лягу в постель.

Кэролайн приподняла брови, и ее губ коснулась едва заметная улыбка.

– Конечно, ваша светлость, – позволила она и, шевельнув плечами, скинула свой шелковый халат на пол. – Какое забавное совпадение: я тоже намерена раздеться.

– Это состязание вряд ли можно назвать честным, – заметил Дрейтон, расстегивая рубашку и изнывая от нетерпения. – Вам не нужно возиться с пуговицами.

Кэролайн приблизилась к нему, запустила пальцы за пояс брюк и резко дернула. Послышался треск, и во все стороны полетели пуговицы.

– Ну вот, герцог, – произнесла она, отступив назад, – теперь и вам не надо возиться с пуговицами.

– Да и вообще со штанами, – добавил он, высвобождая ноги из сползших брюк.

Между тем ночная сорочка Кэролайн скользнула вниз по телу. Но он все же успел скинуть с себя рубашку за миг до то, как сорочка окутала ее лодыжки.

– Я победил! – провозгласил Дрейтон. Кэролайн засмеялась и, шагнув в его объятия, спросила:

– И какой ты хочешь приз?

– Тебя, – улыбнулся он и склонил голову.

Их уста слились. Кэролайн успела подумать о том, что он победил ее еще сколько дней назад. Но эта мысль тут же унеслась прочь, сметенная пьянящим восторгом, когда он поднял ее на руки и понес к кровати.

Кэролайн положила голову на руку Дрейтона, придвинусь к нему поближе и мечтательно улыбнулась.