Женщина, которая все делала не так.
Шрифт:
Оля писала как ненормальная, так ей хотелось скорее прийти к красивому финалу! Наверное, счастье заразительно, притягательно, потому что в тот же день, когда Олины герои, пройдя через все горести и мучения, обрели, наконец, долгожданный душевный покой и тихую радость, и поняв, что за счастьем не нужно бегать далеко, вот оно, нужно только протянуть к нему руку, в этот самый день, вернее в этот морозный зимний вечер раздался звонок в Олину дверь.
– Кто?
– Это я, Марк.
Сердце застучало тревожно, неровно. Мысли в панике бросились в разные стороны. «Пускать или нет, открывать дверь или нет»? Решила: откроет, выслушает, но не пустит.
Марк был неузнаваем.
Один глаз был сплошным черно-синюшным отеком, второй в ореоле кроваво-красного месива.
– Господи, что с тобой? Кто тебя так?
Затащила в квартиру, сняла с него пальто, забегала, засуетилась. Аптечка! Бинты, вата, перекись водорода, анальгин. Тут же мысленно ставила диагноз: сотрясение головного мозга, ушибы, гематомы обоих глаз, множественные ссадины и царапины лица, кахексия. Уложила на диван. «Малыш, все будет в порядке, я все сделаю, я вылечу тебя». Марк не сопротивлялся, молчал, терпел, когда она обрабатывала раны перекисью и йодом, накладывала на глаза повязки со стерильными салфетками, лишь раз попытался притянуть ее к себе, поцеловать опухшими губами, но Оля отстранилась.
– Малыш, потом, тебе нужно поправиться.
– Прости меня, Оля, прости. Я все верну тебе, вот увидишь.
– Молчи, молчи, тебе нельзя разговаривать. Я знаю, ты все вернешь, никогда не сомневалась в этом.
Спал почти целые сутки. Оля сварила куриный бульон, кашу на сгущенном молоке. Марк почти ни к чему не притронулся. Пыталась кормить его с ложки. Упирался, как капризный ребенок.
– Малыш, что же случилось, расскажи, кто тебя?
– Оля, почему люди такие неблагодарные твари?! Я все им отдал, все что у меня было, а они…
– Люди разные, малыш, зачем же ты выбираешь неблагодарных тварей? А еще знаешь простую истину: поступай с людьми так, как хотел бы, чтоб они поступали с тобой. Быть может, ты кого-нибудь из них обидел, вспомни!
Позвонила Вере, проконсультировалась, чем лечить, что делать. Вера не одобряла Олину мягкотелость, всепрощение, но лечение подтвердила: при сотрясении мозга нужен всего лишь постельный режим, полный покой и анальгин три раза в день. Голос Веры был бодрым, почти жизнерадостным, настроение оптимистичное. Ванечку в ближайшие дни должны были выпустить после суда, под условный срок.
– Оля, вот выйдет он, ни на минуту не оставлю одного! Возьму отпуск, будем в театры, в кино ходить, в музеи. Запишу его на курсы, какие он сам пожелает, а еще в бассейн. Съездим к родственникам.
– Вера, как приятно слышать твой бодрый голос. И вообще, такая светлая полоса в жизни началась! Как немного нам, женщинам, нужно для счастья!
На следующий день Оля вышла на несколько минут в магазин за соком и в аптеку за таблетками. Как было хорошо на душе, тихо, спокойно, словно во всем мире наступила полная гармония. Морозный чистый воздух, ясный солнечный день. Сейчас бы отправиться с Ангелом в Павловск, бродить по парку, держась за руки, кормить белок и синичек с ладоней. А еще кататься на финских санях. Вот поправится, обязательно они съездят и проведут незабываемый день в Павловске – размышляла Оля, складывая в пакет купленные в аптеке витамины, таблетки, мази и глазные капли для Ангела.
Когда возвращалась, доставала из сумочки ключи, увидела приоткрытую дверь квартиры, почувствовала неладное. Сердце упало. Ворвалась в распахнутую дверь. «Марк! Марк!» его нигде не было. Бросилась к шкафу, где были спрятаны деньги.
« Марк! За что?!! Что я тебе сделала? Почему ты так поступил со мной?! Разве это возможно? Неееееет!!»
№ 19
В газете было много объявлений насчет работы, но Оля ничего для себя выбрать не могла. Врачом ее никто бы не взял. Продавцом? У нее не было опыта, да и не нравилось ей это. Работать секретарем, делопроизводителем – тоже не для нее: нужно знание компьютера, факса, знание иностранных языков, не меньше двух. А главное – возраст! На все должности требовались юные длинноногие красотки. Идти в гувернантки – нет опыта общения с детьми и соответствующих рекомендаций. Вот пойти мыть посуду в баре развлекательного центра она сможет. Работа сменная, не сложная. Оля набрала указанный телефон, и ей предложили приехать в центр, поговорить с самим хозяином бара.
Морозным, солнечным утром Оля на своей Блошке припарковалась возле бывшего кинотеатра Планета. Таких стеклянно-бетонных типовых кинотеатров строилось много в 60-е 70-е годы уже прошлого столетия. Как же изменился мир! Как изменился город, люди! Поднялась на второй этаж, прошла через просторный зал с большим круглым столом для рулетки посередине. Бар находился в конце зала. Молоденькие девушки за стойкой с интересом рассматривали Олю, которая хоть и была одета нарочито скромно, но в ее походке, движениях чувствовалась уверенность и даже едва заметная надменность. Босс был тут же за стойкой, просматривал какие-то бумаги, делал пометки карандашом.
« Минуту – небрежно кивнул он Оле, - посидите пока». И продолжал заниматься бумажными делами.
Оля села за ближайший столик, огляделась. Представила, как вечерами и ночами здесь бывает шумно, играет музыка, крутится рулетка. Дамы в вечерних платьях и мужчины в строгих костюмах сидят за столами, пьют, едят, танцуют. Такое времяпровождение никогда не привлекало Олю, но и не раздражало. Когда-то они с Сережей принимали приглашения на мероприятия, где собиралось самое высокое общество Петербурга, но чаще шумным застольям они предпочитали прогулки по ночному городу вдвоем, или домашний ужин при свечах с просмотром нового нашумевшего фильма по видео.
Мыть всю ночь посуду в кухне бара, работа унизительная, грязная, неблагодарная и примитивная, она не требовала инициативы, творчества, ума, но зато и не требовала тесного контакта с сотрудниками, зависимости от них, жесткого подчинения начальству. «Буду молча и добросовестно делать свое дело, и как можно меньше общаться с окружающими - размышляла Оля, -
и, честно отработав смену, буду отдыхать дома, ни о чем не думая».
Босс, наконец, вышел из-за стойки бара и сел рядом. Это был приятный, высокий, упитанный и холеный мужчина средних лет. «Привык нравиться женскому полу, самоуверенный тип, женатый, но настоящий кобель, у которого все же хватает ума гулять где угодно, но только не на работе» - сразу оценила его Оля. Босс внимательно посмотрел на нее, и Оля прочитала в его взгляде:
«Слишком самоуверенна, изнежена, работала максимум учительницей начальных классов, критику не воспримет, в ответ на повышенный тон в ее адрес, сразу же снимет передник и не прощаясь, бросит работу и забьет на всех и вся».
– Итак, работа у нас сменная, сейчас нужна ночная мойщица, С 11-и вечера до 7 утра. Платим за смену 400 рублей, деньги по окончании смены отдаем на руки. Запись в трудовой книжке делаем, у нас все официально. Оплачиваем 3-х недельный отпуск.
– Меня именно это и устраивает, ночная работа.