Женщина не моих снов
Шрифт:
– Против них я ничего не имею. Но война – это один из двигателей прогресса и других не менее важных процессов в мире. Пока есть война, есть военные, которые совершенствуют свое мастерство. Есть ученые, которые разрабатывают новые виды оружия. Есть правые и левые. Есть журналисты, которые пишут о войне. А мир – это статичность и скука. Рано или поздно люди сойдут с ума от скуки и начнут убивать. Я уже не говорю о том, что сама идея мира утопична. В мире никогда не будет равенства, которое является необходимым
– У тебя много таких теорий? – с улыбкой спросила я.
– Миллион. Буду делиться с тобой по мере возможности.
– Ты никогда не пробовал писать книги?
Брайан брезгливо поморщился.– Пока что мне хватает стихов. Хотя… может, когда-нибудь и решусь. – Монетка из еще не тронутой кучки нырнула в мою рюмку. – А теперь послушаем вас, мисс.
– Я служила в армии. Целый год. Связисткой.
– Врешь! – удивленно ахнул Брайан.
Я обиженно выпятила нижнюю губу.– Честное слово!
– Никогда не думал, что буду стыдиться того, что не служил.
– Думаю, ты немного потерял, – сказала я и бросила очередную монетку в его рюмку.
Брайан задумался.– Даже не знаю что тебе рассказать. Ах да. Когда-то я почти три месяца встречался со своим сокурсником.
– Что? – расхохоталась я.
– Не волнуйся, я пошутил, – улыбнулся он. – У меня был роман с мусульманкой из Ирана.
– Так уж роман!
– И еще какой. Правда, всего лишь недели, иногда командировки кажутся такими короткими… Но, надо сказать, я расширил свой кругозор. Даже выучил несколько фраз на фарси.
– Вроде «а какого цвета у тебя сегодня белье, дорогая»?
– Да, что-то в этом духе, только более откровенное.
У моей монетки появилась соседка по рюмке.– Я потеряла девственность в тринадцать лет. Самое страшное – я ничего не помню. Мы хорошенько выпили и покурили… надеюсь, все прошло хорошо.
– Я уверен, что ты держала марку, – с серьезным лицом сказал Брайан, и я не удержалась от улыбки.
Когда очередная монетка перекочевала в рюмку моего собеседника, он принял задумчивый вид.
– Наверное, на этот раз я поделюсь с тобой личной вещью. Задай мне любой вопрос. Нет. Два вопроса. А я отвечу.
– У тебя в бумажнике есть фото светловолосой женщины. Кто это?
Брайан достал бумажник и показал мне фотографию.– Ты имела в виду эту женщину? – уточнил он.
– Да.
– Это моя жена.
Он испытующе посмотрел на меня.– Твоя… жена? – переспросила я недоуменно, переваривая сказанное.
– А я не выгляжу женатым человеком?
–
– Это моя мать. За пару лет до смерти.
За прозрачным полиэтиленом разместились три фотографии. Помимо вышеупомянутой, там было фото маленького Брайана. Он смотрел в камеру с серьезным видом, почти нахмурившись. На третьей фотографии я узнала Брайана без труда. Он улыбался и одной рукой прижимал к груди диплом, а второй придерживал профессорскую шапочку, на которой можно было разглядеть стилизованную букву «H» – Гарвардский университет.
– А почему тут нет фотографии твоего отца?
– Не нашел маленькой. В альбоме есть большие… при случае я тебе их покажу. Кстати, с тебя второй вопрос.
– Он будет немного личным.
– Придется ответить, я ведь обещал.
– Что ты сейчас чувствуешь?
Брайан поболтал в руках рюмку. Монетки перекатились по дну, сделав круг.– Не знаю. Но я думаю о том, что есть что-то странное во всем этом. У нас с тобой нет и не может быть ничего общего. Мы живем в разных мирах, у нас разные проблемы, разные взгляды на жизнь. Я бы сказал, полярные. До этого я практически не общался с таким женщинами, как ты, но те, с кем меня сводила судьба, произвели на меня немного тягостное впечатление.
– Чем именно?
– Озабоченностью теми вещами, которые мне незнакомы по определению, интеллектуальной ограниченностью, которую они объясняют отсутствием денег.
– При чем тут деньги? – нахмурилась я.
Брайан снова передернул плечами – «не спрашивай, я сам не знаю».– Вероятно, в наши дни и интеллект можно купить за определенное количество зеленых бумажек.
– Мне жаль таких женщин.
– Они сами выбрали себе дорогу. Во всяком случае, я рад, что ты другая.
– Ты меня совсем не знаешь.
– Мы с тобой сидим тут довольно долго. Общество глупой женщины наскучило бы мне минут через тридцать.
– Тебе знакомо понятие «просто секс»?
– Отлично знакомо. А я бы обиделся, если бы ты расценила все это, – он обвел рукой стол, – как попытку затащить тебя в постель.
– Просто для того, чтобы провести с женщиной ни к чему не обязывающую ночь, не требуется устанавливать уровень коэффициента умственного развития.
– Согласен. Но она должна быть достаточно умной, чтобы понять, что эта ночь ни к чему не обязывает.
Я развела руками и рассмеялась.– Не буду спорить. Ты прав.
Брайан посмотрел на часы.– Ничего себе! Уже третий час! На работу ты завтра точно не встанешь…
– Ты что! Завтра же воскресенье!
Он виновато потрепал волосы.– Точно. Вот что делает с людьми гибкий график. Я даже не помню, какой завтра день. Ну так что, пойдем? Я ложусь под утро, а вот ты, как я вижу, засыпаешь на месте. Как я могу позволить, чтобы дама уснула в моем обществе? Какой из меня тогда джентльмен?