Женщина не моих снов
Шрифт:
– Это, наверное, ужасно.
Брайан пожал плечами.– Может быть, и ужасно. Но, как ты видишь, я до сих пор жив. Мне всегда хотелось понять причину этого. Зачем люди изменяют? Их что-то не устраивает в партнере? Но почему изменять, и, самое главное, зачем, если можно поговорить откровенно и сказать, чего не хватает, что мешает? Неужели измена – это выход?
– Не все могут говорить откровенно, – заметила я. – Не всегда можно открыто поведать
– Во-первых, измена – это не «своя» проблема. С того самого момента, как мы говорим человеку, что хотим быть с ним, наши проблемы становятся общими. И решать их надо тоже сообща, а не пытаться убежать от них и прыгать в другую постель. Во-вторых, мы подняли тему доверия. Я не представляю отношений без доверия – взаимного, разумеется. Какого черта я должен тратить драгоценные минуты своей жизни на женщину, которую подозреваю во всех смертных грехах?
Я допила мартини и вернула стакан на круглую бумажную подставку.– Ты когда-нибудь влюблялся?
– Не знаю, можно ли назвать это влюбленностью. Но предположим.
– Ты был счастлив?
– Что ты подразумеваешь под словом «счастье»?
– Тебе было хорошо?
Он сделал паузу, и на его губах промелькнула усмешка, в которой было больше горечи, чем радости от приятных воспоминаний.
– Нет.
– Я не понимаю.
– И я не понимаю. Я думаю об этом уже почти десять лет. Постоянно задаю себе одни и те же вопросы, но не могу найти ответы. Сейчас мне двадцать шесть, предвосхищаю твой вопрос.
Я вздохнула.– Тебе было шестнадцать.
– Тогда я впервые задумался о том, что такое счастье. Счастье ли это – когда тебе хорошо? Зачастую мы мыслим общепринятыми стереотипами. А любые перемены, даже самые незначительные, влекут за собой внутренние изменения. Вот мы и начинаем думать о том, что однозначные вещи – совсем не такие однозначные, какими кажутся на первый взгляд. Мне было плохо. Но я был счастлив.
Некоторое время я молчала, изучая его лицо.– Ты не расскажешь мне, кто эта женщина, правда?
– Отцепим один вагончик с гадостями из моего прошлого. Поезд поедет быстрее.
– И сколько вагончиков ты мечтаешь отцепить?
Брайан щелкнул зажигалкой и снова положил ее на стол.– Этот я мечтаю отцепить больше всего.
– Просто мне кажется, что это глупо. Даже если ты забудешь свое прошлое, оно будет существовать. Мы не можем вернуться назад и прожить какой-то отрезок своей жизни по иному сценарию…
– Ты действительно хочешь это услышать? Хорошо. Я спал с женщиной своего отца.
Я– Можно еще мартини?
– Разумеется. – Брайан жестом подозвал официантку. – Будьте добры, повторите заказ.
Мы молчали довольно долго. Брайан успел допить вторую порцию виски, после чего снова обратился к официантке и попросил стакан воды.
– У вас очень утомленное лицо, – заметил он.
Официантка получила пару зеленых бумажек и воспряла духом.– Вы хотите что-то еще, сэр? – спросила она.
– Две рюмки водки. Для меня и для леди.
– Я не пью водку, – вполголоса проговорила я, когда официантка отошла.
– Странно, что ты до сих пор сидишь со мной за одним столом. Или это потому, что я дал тебе три тысячи долларов? Впрочем… три тысячи долларов – это деньги, на которые я смогу купить тайну. Так что я покупаю у тебя тайну. Ты, конечно, можешь отказаться – это твое право. В конце концов, мы с тобой уже договорились о покупке улыбки на вечер.
– И какой же должна быть тайна?
– Любой. Выбирать тебе.
– Когда мне было пятнадцать, я украла у отца золотые часы и продала их. А на эти деньги купила целую кучу нижнего белья.
– Здорово, – резюмировал Брайан. – К себе домой я тебя не поведу – два года назад коллеги подарили мне на день рождения золотой «Ролекс».
Я рассмеялась.– А почему ты его не носишь?
– Лет через сорок. Когда совсем постарею и буду нуждаться в чем-то, что будет придавать моему облику шик и благородство. А пока он отлично смотрится в красивой коробочке.
Я оглядела принесенные рюмки с водкой.– Это не для того, чтобы пить, – сказал Брайан. – Сейчас яобъясню.
Он достал из кармана горстку мелочи и, положив деньги на стол, разделил их на две аккуратные кучки.
– Эта игра впервые появилась в Месопотамии. Наверное, тогда они использовали не водку, а что-то другое. Не суть. Ты бросаешь монетку в мою рюмку, и я рассказываю тебе тайну. Или что-то личное. Потом мы меняемся местами. И так – до бесконечности. После игры монетки мы должны сохранить.
– Зачем?
– Монетки – это тайны. Если ты забираешь мои тайны, то ты становишься моим другом. Жители Месопотамии верили, что деньги не выдают тайн. Начинай.
Я бросила монетку в его рюмку.– Когда я учился в университете, у меня были длинные волосы, – заявил мой собеседник и жестом продемонстрировал их длину – по плечи. – Но мне они надоели. Кроме того, не хотелось иметь ничего общего с хиппи.
– Ты их не любишь?