Женщина не прощает

Еникеева Диля Дэрдовна

Своих питомцев Алла никогда не наказывала, что бы они ни натворили. Но даже строгого “Дема!” или “засранка!” вместо обычного прозвища и ласковых слов было достаточно, чтобы пуделиха осознала свой проступок. Хотя такое случалось редко. Шаловливая собачка Аллу забавляла и умиляла, потому к выговорам хозяйка прибегала лишь в исключительных случаях.

Кота она именовала Перси или Персюхой, а если звучало “сэр Персиваль” или “засранец”, - значит, провинился. Обычно провинность была однотипной - опять надул. Его пахучие отметины могли появиться в самых неожиданных местах, в том числе, на кровати и другой мягкой мебели, а потому

он приобрел еще два “ругательных” прозвища - “сыкун” и “писюхин”. Однако сэр Персиваль воспринимал упреки хозяйки с олимпийским спокойствием, а на его выразительной мордашке читалось: “Ну и что такого?! Должны же у меня быть хоть какие-то недостатки, чтобы вы не забывали, что с вами живет половозрелый кот. Да и вообще я в доме хозяин, и здесь должно пахнуть мной!”

Когда Деми еще оставляла повсюду лужицы, Перс тут же помечал это место, мол, посторонних запахов быть не должно! Экономку это доводило до нервных колик, а потому Толик приобрел персональную швабру и научился замывать следы провинностей своих любимцев.

Лариса и ее спутник подошли к новобрачным, поздравили и вручили подарок. Невеста бормотала слова благодарности, глядя на них с выражением: “Как мне все это осточертело!” Контраст с самодовольным супругом был столь разителен, что Лара от души посочувствовала девушке.

Выслушав пожелания новоприбывших гостей, Борис привстал и приложился к ручке, хотя Лариса руки для поцелуя не подавала. Прикосновение его мокрых губ было неприятно, процесс затянулся, и она прервала его, взяв под руку своего спутника.

– Повезло тебе, Евгений, - с особым значением произнес новобрачный.

– Ничуть в этом не сомневаюсь, - с улыбкой ответил Ростоцкий и перевел взгляд на свою даму.

– А ты, Ларочка, еще больше похорошела с тех пор, как мы расстались...

Повисла пауза. Большинство гостей таращились на эффектную пару, но слова расслышали немногие, а подтекст сказанного был понятен лишь им троим. Лара мысленно обругала бестактного Бориса, откровенно намекнувшего на их былую близость, но Евгений Сергеевич не подкачал:

– Последний раз мы виделись с Ларисой Николаевной более года назад и, должен заметить, за это время она стала еще более ослепительной. Лариса Николаевна из тех женщин, которые постоянно меняются, причем, каждый раз в лучшую сторону, хотя она и так само совершенство.

– Ваши отношения еще на “вы”!
– непонятно чему обрадовался Заграйский.

Лариса одарила его ироничной улыбкой, означающей: “Хотя с тобой мы на “ты”, - у нас есть лишь безрадостное прошлое, а с ним мы пока на “вы”, но у нас есть будущее”.

Ей надоело выслушивать двусмысленности на глазах сотни с лишним гостей, и она сделала легкое движение. Евгений Сергеевич уловил ее желание и повел свою даму на свободные места, предварительно бросив деловому партнеру выразительный взгляд, который воспитанный человек расшифровал бы как: “Ты ведешь себя бестактно”, - а собеседник, не чурающийся ненормативной лексики: “Ну ты и мудак!”

– Мы решили отстоять Маринкины интересы, - оповестила Маня.
– Эти три дня поошиваемся тут всем кагалом, а потом будем посменно отираться в доме Заграйского. Пусть попробует выгнать!

– Да не будет Борис возражать!
– вступила Нина.
– По крайней мере, против присутствия девчонок.

– А ты откуда

знаешь?
– ревниво поинтересовался Кирилл.

– А мы с ним уже пообщались накоротке...
– Девушка кинула игривый взгляд на бойфренда, вознамерившегося примерить плащ Отелло.

– Лапал?
– тут же встал на дыбы юный собственник.

– Еще чего!
– передернула плечиками Нина.
– Обошлись вербальным [18] общением. Борис заверил, что счастлив иметь в своем доме девичий цветник. Комплиментов наговорил...
– подбросила она еще дровишек в костер ревности бойфренда.
– Кобелиться он мастер, хоть и в дедушки нам годится.

18

Вербальный - словесный.

– Маринку он поначалу тоже красивыми словами и подарками завлекал, - прибавила Надя.
– А ее мамаша раскатала губы. Кстати, Вере Дмитриевне за сговорчивость тоже порядком обломилось Борисовых щедрот. А она совсем размякла и стала еще сильнее тюкать Маринку - мол, лучшей партии тебе не сыскать, зачем эти голозадые, которые наградят младенцем да и бросят через пару лет?!

– Па-апрошу!
– Егор изобразил оскорбленный вид.
– Между прочим, я любимой девушке всю стипуху на аборт отдал!

– Вот-вот, а Борис подарил Маринке квартиру. Усекаешь разницу?
– Надя скорчила сокурснику рожицу.

– И ты найди себе Бориса номер два, - со всей серьезностью посоветовал он.
– Здесь богатых женихов-старперов как у уличной дворняги блох.

– Непременно, - заверила девушка.
– Лучше продаться один раз, но задорого, чем на всю жизнь - и забесплатно.

– Да не физди!
– отмахнулся парень.

– Ну уж, и пофиздеть нельзя...
– притворно надулась Надя.

– Мне Борис тоже сладко улыбался, - вступила в игру Инна.
– Правда накоротке...
– тут она подмигнула Нине, а та ответила ей понимающей улыбкой, - пообщаться пока не довелось, но я не теряю надежды прижать его в каком-нибудь темном уголке к теплой стенке и... поговорить. Может, возьмет меня в жены после Маринки и тоже одарит квартирой.

– А следующая я!
– вызвалась Нина.

– А вот это нюхала!
– Кирилл поднес к ее носу кулак.
– Если увижу этого дедка рядом с тобой, устрою ему харакири.

– Давай, - подначила девушка.
– Маринка станет богатой вдовой и, надеюсь, не забудет оделить того, кто этому поспособствовал.

– Лучше сменщицей Маринки в качестве мадам Заграйской буду я, - поддержала игру Маня.
– А потом пусть Борис кобелится за Нинкой, и Кирюха сделает меня богатой вдовушкой. Уж я-то точно не забуду вознаградить всех, кто поучаствовал в этом благом деле.

По вестибюлю быстро прошла новобрачная, направляясь к выходу на улицу. Через минуту туда же устремился высокий светловолосый парень. Ребята молча проводили их взглядом, а Маня сочувственно вздохнула и пояснила Ирине:

– Ваня - бывший Маринкин парень, а ее мамаша отвадила его. Он из неимущей семьи: отец инвалид, мать - малооплачиваемая журналистка. Вера Дмитриевна заявилась к ним, затеяла жуткий скандалище, обвиняла парня, что он обесчестил несовершеннолетнюю - им тогда было всего шестнадцать.