Женщина справа
Шрифт:
– Что происходит, Дэвид? Тебя что-то тревожит?
Нина умела читать меня как открытую книгу. Однако я попытался не показывать ей свое беспокойство.
– Я бы хотел, чтобы ты рассказала о моей матери.
Она нахмурилась и сурово посмотрела на меня. Мне было неловко, что приходится ее расспрашивать, к тому же я опасался, не вообразит ли она, что я только за этим к ней и пришел.
– О твоей матери? Даже не представляю себе, что могла бы тебе рассказать…
– То, что ты никогда о ней не говорила.
Эта фраза прозвучала как упрек, и я рассердился на себя, что не смог продемонстрировать больше
– Ты что-нибудь помнишь о временах, когда она поселилась здесь?
Она повернула голову к окну, чтобы избежать моего взгляда, и вздохнула.
– Как я могла бы это забыть?
– Ты не была в восторге от того, что она собирается попытать счастья в кино?
Я увидел, как она принялась теребить свою вязаную кофту.
– Какой матерью она была? Ты ничего в этом не можешь понять… ты всего этого не пережил. Ты знаешь Джин Харлоу? [33]
33
Наст. имя Харлин Харлоу Карпентер (1911–1937) – американская кинозвезда, одна из секс-символов 1930-х гг.
– Да… По крайней мере, имя.
Я знал, что она снималась еще до войны у Капры [34] и Любича [35] , но был не в состоянии вспомнить хоть какой-то из фильмов.
– Ты знаешь, в каком возрасте она умерла? В 26 лет. От невылеченного воспаления почек. Бедная девушка корчилась от боли и теряла сознание на съемочной площадке, но никто ничего не сделал, чтобы ее спасти. В конечном итоге ей вырвали половину зубов… Вот как обращались с актрисами в Голливуде. Они были лишь несчастными марионетками, от которых избавлялись, когда те становились бесполезными!
34
Фрэнк Капра, наст. имя Франческо Росарио Капра (1897–1991) – американский кинорежиссер и продюсер итальянского происхождения.
35
Эрнст Любич (1892–1947) – немецкий, затем американский кинорежиссер.
Я ощутил в ее голосе глухой гнев.
– Но ты все равно отпустила ее…
– А что мне, по-твоему, оставалось делать? Лиззи была совершеннолетняя и жила лишь для того, чтобы стать актрисой. Ее ничего больше не интересовало. Она проводила всю жизнь в кинотеатрах, одевалась, красилась, как кинозвезды, которыми любовалась. Помню, как мы однажды пошли смотреть «Трамвай «Желание». Когда мы вышли из зала, у нее во взгляде было что-то жутковатое… Вот тогда я и поняла, что она все равно уйдет, что бы я ни говорила.
– Первые шаги были трудными?
– Не то слово… Она сняла жилье в каком-то убогом доме с такой же упрямой девицей, как и она сама. Первое время она подрабатывала моделью, но почти ничего не зарабатывала и в конце концов согласилась на должность официантки. Напрасно она пыталась все преуменьшить, я прекрасно понимала, что этот мир просто безжалостный. Каждый месяц я ей посылала немного денег, но, приезжая в Санта-Барбару, она всякий раз привозила мне их назад. Лиззи хотела
– Когда ты поняла, что она не отступит?
Бабушка покачала головой. Мои вопросы оживили ее тягостные воспоминания, но теперь я уже не мог остановиться.
– Все изменилось, когда она подписала контракт с большой студией…
– RKO?
– Да, это так. Она начала получать роли. Я ходила в кино смотреть все фильмы с ее участием, но она появлялась на экране только на две-три минуты. Когда она мне звонила, то была так взволнована, будто оказалась на первом плане рядом с Кэри Грантом [36] . Лиззи верила в свою счастливую звезду.
36
Наст. имя Арчибальд Александр Лич (1904–1986) – один из самых известных голливудских актеров всех времен.
Взгляд бабушки затуманился. Я испугался, как бы у нее не помутилось сознание, но это оказалось лишь видимостью, так как ее голос вдруг прозвучал с неожиданной горячностью:
– Почему ты задаешь мне все эти вопросы, Дэвид? Из-за Уоллеса Харриса?
– Ты в курсе?
Она с насмешливым видом пожала плечами.
– А как ты думаешь? Конечно, я в курсе. У меня здесь телевизор, газеты… В новостях последних дней только и говорят, что о его смерти.
– В те времена ты встречалась с ним вживую?
– Нет, конечно. Я почти никогда не была в Лос-Анджелесе, и Лиззи прекрасно знала, что у меня нет никакого желания встречаться со всем этим высшим обществом. Во всяком случае, говорили, что он ведет себя с актерами как настоящий тиран. Одному богу известно, что из-за него перенесла моя маленькая девочка!
– Все это немного преувеличено, – раздраженно произнес я.
– Ты-то откуда знаешь?
– Со мной о нем говорили люди, знавшие его… В работе он был настоящим маньяком, но никого никогда не тиранил.
– Ты не ответил на мой вопрос. Смерть режиссера каким-то образом связана со всем этим допросом?
– Перестань, Нина, никакой это не допрос!
– Хм… Ты говоришь себе, что я с минуты на минуту помру и у тебя не останется больше никого, чтобы поговорить о своей матери?
– Где ты выискиваешь все эти ужасы?
– Никакие это не ужасы. Все абсолютно нормально. Мне следовало бы почаще говорить с тобой о ней.
– Тебе не в чем себя упрекать.
Разговор принимал оборот, который мне не нравился.
– Я попыталась воспитать тебя как можно лучше, чтобы ты избежал страданий.
– Ты хорошо знаешь, что тебе это удалось. Не беспокойся об этом.
На минуту я замолчал, чтобы не торопить ее. Издалека до нас доносился шум транспорта на бульваре Уилшир.
– Ты знаешь человека по имени Сэмюэл Кроуфорд?
– Что-то такое мне это говорит.
– Он работал на Харриса, был его правой рукой. Это с его подачи пригласили Элизабет. Они встретились в 1957 году…
Я увидел, что она старается собраться с мыслями.