Женщина-воин

Линдсей Джоанна

— Как ты сказала, для торговли.

— Но, по-твоему, женщинам не поручают такие дела. Или ты уже допускаешь такую возможность… по крайней мере в тех странах, с которыми вы не имеете дел?

Воин вместо ответа сменил тему:

— Что значит это твое слово «дерь-мо-вый»?

— Оно выражает то легкое отвращение, которое я сейчас испытываю. — Тедра вздохнула. — Ладно, давай перейдем к вещам, которые тебе знакомы. Например, служба, которую я тебе должна. Я начинаю подозревать, это не совсем то, о чем я думала. Так, может, посвятишь меня во все детали?

— Ты должна будешь делать

для меня много разных вещей.

— Например?

— Сегодня с восходом луны ты старательно поработаешь над моими мышцами, чтобы снять с них боль.

— Ах, бедный малыш! — промурлыкала Тедра елейным голоском. — Неужели старушка Тедра сделала больно большому дяде?

Она уже мысленно поздравляла себя со столь удачной шпилькой в адрес варвара, которая непременно должна была задеть его, как вдруг почувствовала, что воин прижался к ее спине, чтобы дотянуться до поводьев хатаара, и увидела, как он отвязывает их. Тедра ясно поняла: варвар что-то задумал. Первое, что пришло на ум, — порка, хотя она не представляла, как ему удастся выпороть ее прямо на хатааре. Однако руки варвара скользнули под ее меховое одеяние. Этого она не ожидала.

Тедру бросило в жар, сердце бешено застучало. Его длинные пальцы задвигались вокруг ее грудей, пока наконец каждый дюйм их не оказался в плену сильных рук. Крошечный огонек желания перерос в пламя и заполыхал пожаром по всем ее нервам. Голова Тедры откинулась на твердое плечо воина, из горла вырвался стон наслаждения, который она не смогла бы сдержать, даже если бы и знала о нем.

Однако стон все же проник в ее сознание, и Тедра поняла, что варвар делает это с ней нарочно, намеренно заставляя ее тело петь, при этом вовсе не собираясь вступать в дуэт. Она попыталась остановить его, но не тут-то было — ей даже не удалось просунуть свои связанные руки под мех попоны.

Беззащитна! Чувство было настолько незнакомым, что даже отодвинуло на второй план ее бойцовские инстинкты. Он оставил ей для борьбы только слова, но Тедра боялась, что подобрать их будет не просто.

— Может, я что-то не так перевела, воин? Я поклялась нести свою службу только в определен ном месте и вовсе не собираюсь крутить шуры-муры где попало. Здесь я не вижу ничего, хотя бы отдаленно напоминающего спальню, а хатаар ведь не постель. Так что или прекращай это, парень, или нам придется расторгнуть наш контракт!

— Ум поощряется в женщине, керима.

— Спасибо.

— Но ты напрасно упражняешь на мне свой ум. Я опять должен напомнить тебе слова «где бы я ни спал».

— Если ты таким образом тонко намекаешь на то, что спишь на скачущем животном, то я не поняла намека.

— Если подходит время для сна, а дорога длинная, воин действительно спит на своем ха-тааре. Это я делал не раз. Гак что твое наказание не может быть отложено.

Тедра напряглась и попыталась отодвинуться от варвара, но он крепко держал ее своими руками. Так это и есть наказание? Теперь понятно, почему он с таким веселым видом говорил ей о том, что она заслуживает наказания за свое неуважительное к нему отношение. Это не мужчина, а дьявол! Только варварский разум мог изобрести столь изощренную пытку для женщины, заставив ее желать его!

Если бы воин

ударил ее разок-другой, она еще устояла бы, но это? Желание было слишком необычным для нее чувством, и Тедра быстро обнаружила, что ее реакции становятся неуправляемыми, а это недопустимо для агента, который всегда должен контролировать любую ситуацию. Правда, сейчас она выступала не в роли агента, а в роли гордой женщины. Однако последствия могли быть такими же, если не хуже.

Собрав всю свою волю в кулак, Тедра попробовала не обращать внимания на руки, которые теперь нежно разминали ее груди. Она боролась с собой до тех пор, пока одна из этих умелых рук не скользнула в широко открытый проем у нее между ног, и еле сдерживаемые ощущения нахлынули на нее волной… и еще одной…

Как будто лед растопило огнем, и бурная река прорвала все плотины. Палец, который скользил у нее внутри, — это маленький факел. О звезды, она еще никогда не знала таких ощущений! Они останавливают сердце, сводят с ума. Теперь Тедра откинулась к варвару, подставляя ему всю себя, мысленно моля его не прекращать… Невероятное наслаждение росло внутри, оно ширилось, требуя выхода… Но выхода в сценарии не предусматривалось. Наслаждение медленно, но верно переходило в агонию неудовлетворенности, в буйство измотанных нервов, которым не дали ни секунды передышки. Тедра стонала, дрожала, металась по хатаару взад и вперед, наконец, она заплакала… и запросила пощады:

— Не-е-е-е-т!!!

— Что ты думаешь о шакаанской дисциплине, женщина Кистрана? — спросил воин.

Голос его был чертовски спокоен, он раздирал ее обнаженные нервы.

— Она… омерзительна!

— Зато эффективна!

Это был не вопрос, а утверждение. Но Тедре было уже все равно. Ей потребовалось невероятное усилие воли, чтобы просто услышать его слова сквозь затуманенное сознание. Комментировать их было еще труднее…

— Хватит, Чаллен! Я… я прошу прощения.

— Это хорошо, но за что ты просишь прощения?

— За то… за все… за все, что ты хочешь.

— Ты какая-то чудная, женщина! Может, все-таки вспомнишь, за что ты заслужила наказание? Тедра и не забывала этого, но вслух сказала:

— Я не могу думать. Я не выдержу больше! Чаллен, нy пожалуйста…

Тедра осеклась, задохнувшись. Она еще не готова была просить варвара о том, чтобы он взял ее. Как бы ей хотелось убить его! Она все отдала бы за возможность сразиться с воином сейчас, в ее арсенале было много разных способов, позволяющих справиться с ним, даже со связанными руками. Но честь Тедры приказывала ей терпеть и повиноваться.

Женщина начала всхлипывать, когда в игру вступили его большие пальцы: один похлопывал по ее ставшему твердым соску, другой — по такому же твердому бугорку сверхчувствительной кожи у нее между ног. Но когда всхлипывания перешли в рыдания, ее мучитель убрал пальцы. Тело Тедры кричало и просило, рыдания не прекращались. Она знала: только время спасет ее от этой пытки желанием, которую устроил ей варвар. Уж он-то точно не спасет.

Теперь Чаллен обвил женщину своими ручищами, вроде бы для ее же удобства. Но Тедра уже не ждала от варвара ничего хорошего, она была уверена, что он даже не извинится за содеянное.