Женщины Вены в европейской культуре
Шрифт:
Родилась Альма Малер-Верфель — тогда еще Альма Мария Шиндлер — 31 августа 1879 года в Вене. Ее мать — уроженка Гамбурга, певица Анна фон Берген; отец — один из самых крупных австрийских художников-пейзажистов, которому долго пришлось дожидаться подобающего признания. В течение многих лет он занимает ту же мастерскую, что и более известный Ганс Макарт. Колыбелька Альмы, увезенная с прочим имуществом в эмиграцию и ставшая семейной реликвией, была подарком Макарта.
Отец играет очень важную роль в жизни и интеллектуальном развитии ребенка. Тем тяжелее для Альмы стала смерть отца, наступившая, когда девочке было тринадцать лет. И то обстоятельство, что вскоре после этого мать вышла замуж за ученика Шиндлера Карла Молля, глубоко возмутило и больно ранило Альму.
Дорогостоящее обучение — с Альмой занимались домашние учителя, прежде всего музыкой и литературой — не прервалось со смертью отца. Искусству контрапункта она учится у слепого
В 1898–1899 годах она находит доступ в группу художников «Сецессион». Здесь она влюбляется в Густава Климта и встречает полную взаимность. Этот момент пылкой, впрочем так и не утоленной, страсти Альма описывает в своей автобиографии «Моя жизнь» в характерном для нее эгоцентрическом, безапелляционном духе:
«В свои тридцать пять лет он был талантливее всех, полон сил, прекрасен во всех отношениях и знаменит уже тогда. Его красота и моя юная прелесть, его гениальность и мои таланты, свойственный нам обоим музыкальный слух к жизни настроили нас на единый тон. Я была непростительно несведуща в делах любви — и он чутьем понимал и всегда умел обрести меня…
Густаву Климту обязана я обильными слезами, а стало быть, и пробуждением. Так называемое хорошее воспитание разрушило для меня чудо первой любви. Я была глуха, когда он заклинал и умолял меня прийти к нему в мастерскую. И как бы часто мы потом ни виделись, он говорил: „Твое очарование ничуть для меня не померкло, оно все сильнее завладевает мной“, а я смотрела на него, не в силах унять дрожь, и так на многие годы продлилось это своеобразное обручение, чего, собственно, он и хотел от меня в самом начале…
Около него не было никого, кроме пустых бабенок, поэтому он стремился ко мне, он как чувствовал, что я смогу помочь ему…» [52]
52
Alma Mahler-Werfel: Mein Leben. Frankfurt/M. 1960, S. 22 f.
С осени 1897 года Альма, обладавшая великолепным музыкальным даром, берет уроки у лучшего педагога того времени, маэстро Александра Цемлинского, который уже в последние десятилетия нашего века был заново открыт как гениальный оперный композитор. К числу учеников Цемлинского принадлежат несколько самых крупных композиторов нашего столетия, такие как Альбан Берг, Антон фон Веберн, Эрнст Кренек (впоследствии — зять Альмы), Эгон Веллес и Арнольд Шёнберг. С Цемлинским у молодой Альмы тоже была платоническая любовь, длившаяся несколько лет. В ноябре 1901 года, когда на одном из приемов Альма познакомилась с Густавом Малером, тогдашним директором придворной оперы и композитором, она почувствовала, как ее сердечная симпатия разрывается между ним и Цемлинским. Она сделала выбор в пользу Малера, более знаменитого из обоих мастеров, и в декабре 1901 года состоялась помолвка.
Малер ни в малейшей степени не потакал музыкальным амбициям Альмы — она хотела стать композитором, — и это видно из его письма:
«…как представляешь ты себе брачную жизнь супругов, каждый из которых — композитор. Попытайся вообразить, насколько смешны и унизительны для нас обоих на многие годы окажутся эти отношения странного соперничества? Что, если ты возьмешь на себя лишь заботы о доме и моих потребностях, будь у тебя на то желание… Пойми меня правильно и не думай, что я придерживаюсь буржуазных представлений о браке, согласно которым жена лишь своего рода игрушка мужа и в то же время его домоправительница… Но несомненно одно, а именно: ты должна стать тем, „в чем я нуждаюсь“, если мы хотим быть счастливы друг с другом, то есть ты должна стать моей женой, а не коллегой… Этот пункт нам надо прояснить до того, как мы вообще всерьез задумаемся о связи на всю жизнь. Понимаешь ли ты, Альма, что я имею в виду? Я прекрасно знаю, что ты должна быть счастлива со мной, чтобы и меня сделать счастливым, но роли в этой пьесе, из которой я могу сделать и комедию, и трагедию, надо распределить абсолютно точно. Мне предназначены роль композитора, мир „человека работающего“. У тебя — роль любящей спутницы и всепонимающей союзницы. По душе ли тебе это? Я требую многого, очень многого, и я имею на это право, поскольку знаю, что я должен и желаю дать взамен…» [53]
53
bei Karen Monson: Alma Mahler-Werfel, Die unbez"abmbare Muse. M"unchen 1986, S. 54 f.
Сначала
«…Я снова играла свои сочинения, фортепьянные сонаты, многие из песен. И опять я чувствую: вот оно! вот! И опять я тоскую по плодотворной работе… Мне необходимо мое искусство. Если бы только со мной работал Цемлинский, но со мной лишь совершенно беспочвенная ревность Густава Малера… И в итоге никого у меня нет…» [54]
54
Alma…‚ Mein Leben…, S. 31.
Вопреки этому нарастанию внутреннего напряжения Альма вела хозяйство так, чтобы стороннему взгляду оно казалось безупречным, и полностью подчинилась ритму жизни Густава Малера. Она приспособилась к распорядку дня директора оперы, переписывала его сочинения в месяцы летнего отдыха (единственное время, когда Малер имел возможность сочинять), путем строгой экономии пыталась привести в порядок его расстроенные финансовые дела, часто сопровождала его в гастрольных поездках и как бы между делом родила двух дочерей, одна из которых умерла в четыре года, а другая — Анна Мария, по-домашнему Гукки, — стала замечательным скульптором.
Несмотря на то, что у Малеров постоянно бывали самые разные знаменитости — супруги Штраусы, супруги Гауптманы, Ганс Пфитцнер и многие другие, — Альма, будучи женой директора оперы и композитора Густава Малера, имела не столь большое домашнее хозяйство, как это было позднее, когда она стала вдовой композитора.
Поскольку Малера окружала в Вене атмосфера жестокой вражды, как, вероятно, и всех директоров театров до и после него, и оттого еще, что, будучи сильно загруженным своими административными и дирижерскими обязанностями, он имел слишком мало времени для творчества, Малер принял решение покинуть Вену. Он заявил о своем уходе из театра и предпринял длительную поездку по Соединенным Штатам (1907–1911), где выступил в качестве дирижера «Метрополитен-опера» в Нью-Йорке и в многочисленных концертных залах, где его неизменно ожидал прекрасный прием.
Тем временем брак Густава и Альмы, по крайней мере для нее, все больше напоминал трагедию, чем комедию, и повлиял на ее здоровье таким образом, что возникла необходимость в периодическом курортном лечении. На одном из курортов она познакомилась с Вальтером Гропиусом, знаменитым архитектором, основателем школы строительства и художественного конструирования, известной под названием «Баухауз». Когда о связи жены с Гропиусом узнал Малер, он тоже почувствовал болезненные симптомы супружеской трагедии. Его поведение в отношении жены резко изменилось, он стал куда более чутким. Он даже радеет об исполнении произведений жены, что, видимо, надо понимать как признание своих заблуждений и недостаточного внимания к ней. После долгих колебаний Альма решила продолжать жизнь с мужем, но контакт с Гропиусом сохраняла. Чтобы избавиться от душевной боли, Малер обратился к Зигмунду Фрейду и услышал диагноз: «комплекс Марии» (Альма Мария — полное имя его жены), который состоит в чрезмерной привязанности к матери, а это должно отрицательно сказываться на брачной жизни. Прошел ли Малер курс лечения психоанализом, мы не знаем, скорее всего — нет, так как на первых порах психоанализ отвергался творческой интеллигенцией. Страдая тяжелым заболеванием сердца, Малер умер в 1911 году, вскоре после того, как обратился к Фрейду, даже счет за лечение опоздал попасть ему в руки и был получен вдовой, которая в течение всей жизни питала презрение к психоанализу.
Осенью 1911 года вдова с дочерью переезжает в квартиру на Элизабетштрассе и, окруженная восторженными почитателями, на глазах превращаясь в венскую знаменитость, заводит отныне свой собственный салон.
Немного позднее в доме своего отчима Карла Молля она знакомится с молодым художником, «бичом бюргерства» Оскаром Кокошкой, который только начинал свою творческую карьеру. Вскоре возникает исполненная страсти связь, главенствующая роль в этом союзе принадлежит Альме, хотя молодой человек — он на семь лет моложе возлюбленной — был, несомненно, сильной личностью. Они вместе путешествуют, и, помимо всего прочего, Альма поддерживает молодого художника материально. Для нее не было ничего более естественного, чем поощрять дарования, где бы она их ни встречала. То глубокое воздействие, которое оказала на Оскара любовь к Альме, отразилось во многих его произведениях, особенно в знаменитом полотне «Невеста ветра».