Женские штучки, или Мир наизнанку
Шрифт:
– На вторую встречу ездил я сам, – монотонно продолжал Болотов. – Без чего-то восемь мы с Изворотовым расстались…
– А точнее? – мягко спросил Дима.
– Без двух, без трех минут. Кажется, так. Я посмотрел на часы, было почти что восемь.
– Хорошо, спасибо. А вторая встреча…
– Заказ на рекламу для нового ресторана «Полетта» неподалеку от Киевского вокзала. Я ездил взглянуть на помещение и пообщаться с владельцем.
Он продиктовал адрес, телефон и фамилию.
– Во сколько вы выехали из своего офиса?
– Меня уже раз сто спрашивали, – вскинулся Болотов. – Ничего
– Вы должны извинить мою настойчивость, – твердо сказал Дима. – Это исключительно в ваших интересах.
– Мне все равно, кто ее убил, – внезапно сказал Болотов, резко поднимая голову. – Все равно – кто. Я убежден, что рано или поздно подонок получит свое. Но Любочку-то, Любочку не вернуть… Как я буду без нее? Что мне теперь делать?
Он внезапно заплакал, закрывшись руками. Лиза наклонилась к Скороходову и одними губами сказала ему прямо в ухо:
– Из своего офиса он мог спокойно заехать домой, убить жену и потом отправиться на встречу с владельцем ресторана.
Дима посмотрел на нее как на сумасшедшую.
– Хронометраж такой поездки сделать практически невозможно. Светофоры, пробки, то-сё… – не сдавалась Лиза, кося глазом на вздрагивающего Болотова.
«Женщины – удивительные существа, – подумал Дима, качая головой. – Они могут взахлеб рыдать над какой-нибудь дурацкой мелодрамой, но при этом абсолютно не в состоянии поверить настоящему мужскому горю». Он взял Лизу за локоть и, развернув лицом к себе, так же шепотом возразил:
– Но замок в квартире был взломан!
– Он мог сломать его потом, чтобы отвести от себя подозрения. И вот еще что! Любочка к тому моменту уже набрала полную ванну и просто нежилась в ней – вода из крана не текла. Почему же она не слышала, что кто-то возится с замком?
Дима пожал плечами и отмахнулся. Иван тем временем уже немного пришел в себя. И смог ответить на следующий вопрос:
– Вы выехали из офиса сразу же по окончании первой встречи?
– Нет, немного задержался. Выехал в двадцать минут девятого. Художник может подтвердить, мы как раз посмотрели с ним на часы.
– А во сколько вы приехали в ресторан?
– В девять. Плюс-минус пять минут.
– Вы вчера общались со своей женой по телефону?
– Дважды. Понимаете, она не сказала, что прилетает. Хотела сделать сюрприз.
Лиза шевельнулась в своем кресле. Внезапный приезд жены из отпуска – это такая же классика, как возвращение мужа из командировки. Однако до сих пор нет ни одного намека на то, что Болотов изменял жене. Любочка, только Любочка была для него светом в окошке.
Люба Болотова прилетела в Москву в пятнадцать часов пятнадцать минут. Милиция оперативно разыскала пассажиров, которые могли общаться с ней в полете или еще в южном аэропорту. Как выяснилось, молодая женщина ни с кем не откровенничала, но казалась невероятно возбужденной. «Может быть, она предвкушала, как приедет домой без предупреждения и осчастливит мужа? – думала Лиза. – Или, напротив, застанет его с какой-нибудь красоткой?» Лизу весьма насторожило слово «взвинченная». Одна из пассажирок выбрала именно этот эпитет, чтобы охарактеризовать состояние своей соседки. Люба Болотова была взвинчена, когда самолет заходил на посадку. Почему?
Иван
– А почему Люба отправилась отдыхать одна? Для вашей семьи это нормально? – допытывалась Лиза.
– Нет, вовсе нет. Но в этот раз я заставил ее. Накануне она довольно тяжело болела. У нее был бронхит с осложнениями. Врач порекомендовал солнце. Я в любой момент мог отправить Любочку к морю, но не мог ее при этом сопровождать. Вадька тоже работает.
– А подруги?
– Подруг Любочка не завела. Близких, я имею в виду. А мимолетные подружки – они все замужем, у всех дети.
– Ваша жена не могла иметь детей? – осторожно спросил Дима.
– Могла, почему не могла? Просто мы думали, у нас еще есть время пожить в свое удовольствие.
«Что за удовольствие? – думала Лиза. – Люба Болотова сидела дома и стирала мужу рубашки. С такой потрясающей внешностью, с таким образованием!»
– А почему ваша жена не работала? – спросила она.
– Не хотела, – пожал плечами Иван. – Подвернись ей работа по душе, может, она и упорхнула бы из семейного гнездышка.
Без роскошной улыбки лицо Ивана Болотова потеряло свою выразительность. Горе сделало его блеклым.
Люба Болотова имела высшее техническое образование и с детства увлекалась фотографией. Несколько лет работала фотокорреспондентом, заключая договоры с самыми разными изданиями. Позже, после замужества, она просто продавала снимки куда придется. Но потом оставила и это занятие. Видимо, высокие доходы мужа убили в ней сначала материальный интерес, а затем и творческий.
Лиза этого не понимала. Зато знала многих женщин, которые сделали весьма успешную карьеру, но при первой же возможности с удовольствием засели дома. Была, правда, еще одна любопытная деталь, связанная с профессиональной стороной Любочкиной жизни. Один из оперативников, осматривавших квартиру Болотовых, нашел большую папку с фотографиями, которые сделала погибшая, и безапелляционно заявил, что она была чертовски талантлива. Он знал, что говорил, потому что сам много лет занимался художественной съемкой и участвовал в выставках, в том числе и международных. Лизе стало еще обиднее за Любу.
Она не ездила в морг осматривать тело, поэтому представляла себе жену Болотова живой, веселой и счастливой, чему способствовали домашние фотоальбомы, которые попали к ней в руки. «Двадцать восемь лет, а кажется, будто смотришь на совсем молоденькую девочку. Неудивительно, что и муж, и брат называли ее Любочкой, и никак иначе».
А что, если Любочка вовсе не такая, какой выглядит на фотографиях? Внешность обманчива. Женщины – коварны. Может быть, у Любочки был любовник? Он мог бы пролить свет на ее жизнь, на взаимоотношения с мужем и братом… Лиза бросилась к Ратникову.