Женское образование в России
Шрифт:
Таким образом, многие епархиальные училища, как и значительная часть женских институтов и гимназий Ведомства учреждений императрицы Марии, в 1860-х гг. (следуя традициям, заложенным еще в 1830-х гг.) служили прямым инструментом проведения национально-охранительной политики власти, в том числе и образовательной. С 1870-х гг., как отмечалось ранее, к этому национально-охранительному просвещенческому отряду прибавится и часть женских гимназий Министерства народного просвещения – 28 женских средних школ так называемой второй категории, не подпадавших под действие Положения 1870 г.
Достаточно разношерстное состояние епархиальных училищ, каждое из которых функционировало, как уже указывалось, в соответствии с собственным
Такой Устав женских епархиальных училищ вскоре был разработан и 20 сентября 1868 г. утвержден высочайшим повелением. Цель этих училищ, по Уставу, была значительно шире той, что ставилась в 1843 г. перед училищами для девиц духовного звания. Устав указывал, что женские епархиальные училища имеют своей целью «воспитание девиц в правилах благочестия по учению православной церкви и в русском народном духе с тем, чтобы воспитанницы могли впоследствии иметь благотворное влияние на окружающую среду строгою нравственною жизнью и деятельным исполнением семейных обязанностей» [158, с. 29].
Источниками содержания этих училищ являлись: сбор с церквей и монастырей, отчисление из средств епархиальных свечных заводов, сборы с доходов епархиального духовенства, пособия от епархиального попечительства и, наконец, плата за обучение и содержание воспитанниц. Как видим, почти все средства училищ были местные – епархиальные или частные. В соответствии с такой системой финансирования училищ выстраивалось и управление ими. Училища состояли в ведении Святейшего синода и управлялись на трех местных уровнях.
Верхний уровень олицетворялся епархиальным архиереем, который по отношению к епархиальным женским училищам пользовался тою же властью, какая была предоставлена попечителям учебных округов по отношению к гимназиям, – вплоть до утверждения в должности всех служащих при училище.
Второй уровень представлял ежегодный съезд епархиального духовенства. Его ведению подлежали: «…попечение об изыскании средств к содержанию училища; наблюдение за его благосостоянием по части хозяйственной, учебной и нравственной; выбор из своей среды двух членов в училищный совет на трехлетний срок; избрание и назначение начальницы училища; определение жалования начальнице и всем служащим» и т. д. И хотя все решения съезда получали окончательную силу лишь после утверждения епархиальным архиереем, нельзя не признать, что сфера полномочий съезда была весьма широкой и весомой.
Третий уровень управления составлял училищный совет, которому «принадлежало непосредственное и ближайшее заведование епархиальным училищем». Совет состоял из начальницы училища, инспектора классов и двух членов от духовенства. При обсуждении вопросов по учебной части на заседание совета приглашались, с правом голоса, преподаватели и преподавательницы, за исключением воспитательниц, учителей чистописания, пения и врача. Ведению училищного совета принадлежали как учебные дела, так и хозяйственные. По словам Д. Д. Семенова, «совету уставом было придано подобающее значение. Даже выбор инспектора, законоучителя и преподавателей предоставлялся
Как видим, в управлении министерскими женскими гимназиями и епархиальными училищами было немало общего, обусловленного требованиями времени – эпохи реформ. Общий подход к финансированию тех и других учебных заведений за счет местных средств диктовал и общие принципы управления, с достаточно широким представительством местного элемента. Правда, в первом случае этот элемент был чисто общественный, во втором – преимущественно духовный. Но нельзя не согласиться с официальным историографом епархиальных училищ А. Кузнецовым, что Устав 1868 г. предоставлял епархиальному духовенству «широкие права в управлении епархиальными женскими училищами» и в то же время создавал «необходимые условия для осуществления этих прав». Позднее в период контрреформ эти права духовенства были существенно сужены и ограничены в основном хозяйственной частью училища. Но в 1860-х гг. именно «принцип попечительного отношения духовенства к епархиальным женским училищам, так последовательно и широко проведенный в училищном уставе», составлял «одну из главных отличительных особенностей этого устава» [90, с. 18].
«Принцип попечительного отношения» общества и его разных сословных групп к женским учебным заведениям – один из главных отличительных элементов реформаторских законодательных актов 1860-х гг. о женском образовании. И в этом плане Устав женских епархиальных училищ 1868 г., как и Положение о женских гимназиях и прогимназиях Министерства народного просвещения 1870 г., при всех его ограничениях, стояли в реформаторском ряду, хотя в этих документах уже ощущалось приближение школьных контрреформ, которые в первую очередь начинали свое наступление на «заповедник правительства» – мужскую среднюю школу.
Устав женских епархиальных училищ 20 сентября 1868 г. устанавливал в них шестилетний курс обучения и определял возраст приема в 9 лет. Училища могли быть шестиклассные – с годичным сроком обучения в каждом классе, и трехклассные – с двухгодичным сроком обучения. Состав учебных предметов и в тех, и в других училищах был одинаковым: Закон Божий, русский язык, русская словесность, практическое ознакомление со славянским языком, арифметика, общие основания геометрии, общие необходимые сведения из физики, география и история (всеобщая и русская), педагогика, чистописание и рисование, церковное пение. Сверх того, ученицы обязательно обучались домашнему рукоделию. К необязательным предметам относились новейшие языки, музыка и гимнастика.
Этот учебный курс был гораздо шире и полнее, чем в прежних училищах для девиц духовного звания, но заметно уже и слабее, чем в министерских и мариинских гимназиях. В каждом классе епархиальных училищ на обязательные уроки отводилось 18 часов в неделю. На деле же в различных училищах эта цифра доходила до 24 и даже до 30. Это было вызвано тем, что училищный совет с разрешения архиерея мог изменять число уроков по отдельным предметам в различных классах, с условием, чтобы минимальный курс каждого предмета был усвоен воспитанницами к концу выпуска. На тех же основаниях совет мог вводить новые учебники, сверх рекомендованных Уставом, из числа учебников, одобренных Учебным комитетом Синода. Таким образом, епархиальные училища пользовались относительной свободой преподавания.