Жены, которым не повезло

Сухов Евгений Евгеньевич

Пришли два тощих санитара в белых халатах (наверняка студенты мединститута, подрядившиеся на халтурку) и с носилками, долго пытались приподнять полное тело Макруи, чтобы погрузить на потемневший брезент, и, не справившись, просто перекатили его на носилки.

После нескольких попыток поднять носилки с телом один из них сказал другому:

– Нам ее вдвоем ни хрена не унести… Тем более по ступенькам… Расшибем! Давай зови Федю.

Второй охотно кивнул, достал сотовый, набрал

номер и произнес:

– Федя, давай сюда. Нам с Гешей вдвоем не справиться…

Выслушав, что ему ответили на том конце провода, он посмотрел на Гешу и, прикрыв трубку ладонью, сказал ему:

– Федя говорит, что он – водила и в грузчики не нанимался. Ему, дескать, за это не платят.

– Тогда скажи ему, что с сегодняшнего дня он может искать себе новое место, – раздраженно произнес Геша. – Потому что я обязательно поставлю в известность Антона Петровича о его отказе нам помочь…

– Ага, – кивнул санитар и произнес в трубку: – Слышь, Федя, тебе лучше прийти, а то Геша обо всем доложит Антону Петровичу. Что? Да, он «стукнет». А как ты хотел? И он не шутит…

Через две минуты в квартиру поднялся хмурый Федя. Втроем они подняли носилки с Макруи и понесли, ступая враскоряку, поскольку и втроем нести супругу Киприани было тяжело.

Когда квартира опустела, Альберт Иванович устало плюхнулся в кресло. Вот теперь все. Завтра можно начинать обустраивать новую жизнь. План был расписан в малейших деталях, остались лишь пустые формальности. Но это все потом… А для начала следовало помянуть почившую супругу. Он поднялся, прошел на кухню, достал из холодильника непочатую бутылку водки, свернул алюминиевую крышку, налил полный стакан и выпил его залпом. Затем прошел к себе в кабинет и плюхнулся на диван, после чего почти мгновенно уснул.

Его разбудил нескончаемо долгий звонок в дверь. Звонили, похоже, не в первый раз, и человек за дверью просто прижал звонок пальцем, потеряв терпение.

Альберт Иванович тяжело поднялся и пошел открывать. Он не спросил, «кто это» и «что надо», – просто распахнул дверь и выжидающе уставился на посетителя.

– Майор юстиции Михеев, – представился тот и, достав удостоверение, раскрыл его перед лицом Киприани: – Старший следователь Главного следственного управления. Вы позволите войти?

Альберт Иванович кивнул и отступил в глубь прихожей, давая возможность следователю пройти в квартиру.

– Куда прикажете? – поинтересовался старший следователь.

– Давайте пройдем в мой кабинет, – предложил Киприани. – Там как-то попривычнее, что ли…

– Давайте, – легко согласился Михеев и пошел следом за хозяином. – Мне надо снять с вас показания, – сказал он, усаживаясь в кресло.

– Меня уже допрашивали, – хмуро ответил Альберт Иванович, сев на диван.

– Я знаю, – произнес майор

Михеев и похлопал по небольшому дипломату, что был у него с собой. – Дело в том, что дело об убийстве вашей жены и ограблении вашей квартиры передано в ведение Следственного комитета. А поскольку я веду расследования трех краж в Измайлове и недавнего убийства Аиды Владимировны Крохиной, супруги вашего друга Юрия Сергеевича Крохина, то все эти дела, включая и ваше, было решено объединить в единое производство.

– Почему?

– Имеется версия, и она является на данный момент основополагающей, что все пять преступлений совершил один и тот же злоумышленник. Действует он по схожей схеме: чисто вскрывает квартиры и похищает исключительно только деньги и драгоценности. Кстати, убийства Аиды Крохиной и вашей жены тоже весьма похожи. Вы ведь частный детектив, не так ли?

– Все так.

– И в органах долгое время работали?

– Верно, – ответил Киприани. – Вы хорошо осведомлены.

– Работа у нас такая… Значит, вы человек достаточно информированный и прекрасно знакомы со спецификой расследования. Скажите, Альберт Иванович, вы согласны, что во всех этих делах чувствуется одна рука?

– Пожалуй, что так, – сказал Альберт Иванович не очень твердо, поскольку открыто заявлять, что и грабит, и убивает, несомненно, один человек, а именно рецидивист Павел Кочетков с погонялом Кочет, было бы непростительной тактической ошибкой.

– Вот и я так думаю, – удовлетворенно произнес майор Михеев. – Мне даже известно имя этого преступника: Паша Кочет. И завтра я объявлю его в розыск! А теперь, – несколько виновато посмотрел он на Киприани, – вы уж извините меня, но мне придется задать вам несколько вопросов. Сами понимаете, служба…

– Да, понимаю, – кивнул Альберт Иванович и, нахмурившись, добавил: – Более, чем кто-либо.

– Что ж, тогда начнем, – потер ладони старший следователь Главного следственного управления. – Скажите, Альберт Иванович, в котором часу утром вы обнаружили труп… вашей супруги? И если можно, поточнее, пожалуйста.

Киприани невольно вздрогнул, когда следователь произнес «труп вашей супруги», помрачнел взглядом и ответил:

– Было без семи или без восьми десять.

– Вы смотрели на часы? – поинтересовался Михеев.

– Да, но не сразу. Сначала я вошел, прошел в зал и увидел… лежащую Макруи. Где-то в это время я и посмотрел машинально на часы…

Главное было – не переиграть в чувствах и эмоциях. Следователи – ребята особые, очень внимательные и хорошие психологи, вранье распознают на раз. С ними всегда надо держать ухо востро и по возможности не врать. Но следаки могут почувствовать еще, что вы неискренни и чего-то недоговариваете. И сделают все, используя разного рода хитроумные приемы и подвохи, чтобы выудить из вас это недоговоренное…