Жернова. 1918–1953. Книга двенадцатая. После урагана
Шрифт:
– Товарищ Жуков! Георгий Константинович! – послышался умоляющий голос секретаря обкома Кириченко. – Афанасий Григорьевич знающий свое дело чекист, у него огромный опыт работы в органах. Не все делается так быстро, как нам бы хотелось…
– Это самоутешение, товарищ Кириченко, – отрезал Жуков. – В данных обстоятельствах его опыта мало. Товарищ Каменец явно почил на лаврах своего опыта, потерял нюх и растерял решительность. Здесь нужен другой человек. Такое мое мнение.
Раздалось еще несколько голосов в поддержку Жукова, что, мол, житья от бандитов не стало, что
В результате было вынесено постановление, обязывающее начальника областного управления внутренних дел всемерно усилить борьбу с бандитизмом и другими проявлениями преступности, привлечь для решения этой проблемы городское население и партийные организации промышленных предприятий и одесского порта.
– Черта с два из этого всемерного усиления что-нибудь получится, – произнес Жуков с презрением, покидая здание обкома.
Вернувшись в штаб округа, Жуков вызвал к себе начальника разведки полковника Кругликова. Тот вошел стремительно, остановился возле стола, замер и, вытянув руки по швам, начал докладывать:
– Товарищ маршал…
– Садись, полковник, – перебил его Жуков.
Полковник сел.
Жуков несколько секунд рассматривал его из-под сведенных к переносице бровей. Затем спросил:
– Что узнал относительно убийства наших офицеров?
– Только то, что они из банды Шмуля. Взятые сегодня утром два бандита из этой банды, подтвердили это, но имен не знают.
– А сам Шмуль?
– Сам Шмуль в городе, но где именно, неизвестно. По некоторым данным один из его тайных притонов находится в катакомбах. Мы связались с некоторыми бывшими подпольщиками, которые хорошо знают катакомбы, они обещали помочь. По моему приказу создана оперативная группа из бывших фронтовых разведчиков, город разделен на квадраты, составляются схемы катакомб.
– Все это хорошо и необходимо, но слишком растянуто во времени, – недовольным тоном произнес Жуков. – А нам нужны быстрые и эффективные действия, которые бы отвадили у бандитов всякую охоту нападать на военнослужащих. Как, впрочем, и на обычных граждан. Есть какие-нибудь предложения?
– Есть, Георгий Константинович. Есть предложение пустить по улицам в одну и ту же ночь специально подготовленные группы. Одни будут представлять из себя припозднившихся офицеров, другие будут незаметно их сопровождать. В случае нападения приходить на помощь…
– Ерунда! – отрезал Жуков. – Вас быстро расшифруют. Бандиты – не такие уж дураки. Надо вот что. Группы – это хорошо. Надо каждому офицеру выдать по два пистолета. При нападении – открывать огонь на поражение. Еще лучше, если приманкой станут парочки. Подобрать из оперативного состава женщин и девушек, подготовить их за несколько дней, чтобы не терялись. Обучить стрельбе навскидку, по-македонски. Три дня вам на подготовку. Три дня и не больше. Я сам проверю ваших людей. Можете быть свободны.
Южная ночь темна. Звезд на небо высыпало так много, что кажется, будто небо превратилось в
На боевых кораблях, стоящих на рейде, пробили полуночные склянки.
По темной улице на окраине города звучат торопливые шаги припозднившейся парочки. Из черной утробы переулка беззвучно вылепились две тени, послышался хрипловатый голос:
– А ну стоять!
– В чем дело, товарищи?
Вспыхнул фонарик, осветил мужскую и женскую фигуры, испуганно прижавшиеся друг к другу. На мужчине серый костюм, лаковые туфли, на женщине шелковое платье, шею окружает ожерелье, в ушах серьги, на пальцах кольцо и перстень, через плечо сумочка.
– Дывысь, Павло, яка гусыня! Яки у ей перья. Га!
– Фраерок тожеть весь из себя… – гыгыкнул Павло и тут же рявкнул: – А ну раздягайсь, буржуи недоризанни!
В ответ блеснули две вспышки, два слабых хлопка заглохли среди низких хат, вишневых и яблоневых садов, два человека, не проронив ни звука, рухнули в пыль, фонарик, выроненный из рук, ударился о землю и потух. Мужчина осветил лежащие на земле тела, потрогал их ногой, произнес удовлетворенно:
– Готовы.
– Пойдемте, товарищ капитан, – взмолился женский голос.
– Страшно?
– Н-не знаю. Противно.
– Ничего, Катюша, привыкай. Зато дочка твоя будет безбоязненно гулять по Дерибасовской, и никто ее не тронет.
Они прошли всего несколько шагов, когда издалека послышались еще два выстрела, за ними поближе несколько, и еще, еле слышные.
Двое остановились, прислушиваясь. Затем пошагали дальше.
Заря едва проклюнулась над сонной гладью моря, а по одесским улицам уже катили армейские грузовики, с них соскакивали солдаты, подбирали трупы. Днем на Якиманке, на Подоле завыли бабы. По улицам ходили парами милиционеры, заглядывали во дворы, расспрашивали жителей о том, что здесь произошло, не видел ли кто чего-нибудь подозрительного. Жители пожимали плечами, отводили в сторону глаза.
Во внутреннем дворе штаба округа кучками стояли офицеры, чего-то ждали. А в это время начальник разведки округа полковник Кругликов догладывал маршалу Жукову:
– За прошедшую ночь, Георгий Константинович, нашими группами было ликвидировано девяносто шесть бандитов. Всех собрали, отправили в морг…
Полковник замялся, Жуков глянул, спросил:
– Чего мнешься? Случилось что?
– Двух милиционеров случайно… Но наши не виноваты. Милиционеры их окликнули, потребовали остановиться, не представились, то есть вели себя как самые настоящие бандиты. Ну, наши их и…