Жертва Гименея
Шрифт:
– То есть завтра. А что ты хотела? – наивно захлопала ресницами Алла Власовна.
– Просто я теперь на пятницу ничего планировать не буду – тебя стану сторожить. А то мне что-то больно не по душе твои подарки. Пальто это…
– Мне твои подарки – тоже, пуховичок этот… но… Пора отодвинуть личное на второй план! Надо преступника искать.
– Правильно, но в пятницу я посижу дома, все равно Варька с Фомой работают. А вот в субботу мы и отправимся в «Ноту» с чистой совестью.
– Скатертью дорога, сестрица, – грустно вздохнула Аллочка и прибавила шагу.
Гутя
Гутя ловила каждый ее вздох, суетилась возле сестры и считала себя крайне виноватой. Но так было лучше – пусть Гутя выглядит негодяйкой, но Аллочка просто не может идти на свидание с таким странным типом. Еще надо выяснить, что этому красивому седовласому господину нужно от простоватой Аллочки!
Даже Фома и Варька вели себя в этот день тише воды и ниже травы – понимали, что мать права, но и соображали, как нелегко сегодня тетке.
Зато в субботу вся семья погрузилась в сборы. Дамы даже записались к парикмахеру, чтобы выйти на преступника в полной боевой готовности. А Фома уже второй час возлежал в ванной с успокаивающими травами. И только Аллочка без дела слонялась по комнатам.
– Аллочка, я тебе оставила немножко денег, – торопливо говорила Гутя, пересчитывая в кошельке деньги. – Купи себе что-нибудь вкусненькое.
– Только не чипсы и не вафельный торт! – кричала Варька. – А то по всей квартире будут крошки.
– Да! Лучше, если ты уберешь в своей комнате, – вспоминала Гутиэра.
– И постираешь мои джинсы. А? – заканючила вредная племянница. – А то если я завтра их постираю, они не успеют до понедельника просохнуть, а мне на работу.
– Хорошо, – смиренно опустила глазки Аллочка. – А еще вы о чечевице забыли, которая с горохом перемешана.
– Не понимаю, при чем здесь чечевица? – пожала плечами Гутя и крикнула: – Варвара! Ну сколько тебя можно ждать? Мы опоздаем к мастеру!
– Мама! А Фома? – испуганно заморгала Варька. – Его так и оставить в ванной?
– Поверь мне, Аллочка с ним ничего не сделает. Аллочка! Через полчаса выключи у Фомы свет в ванной. Тогда он быстрее вылезет.
Едва дождавшись, когда за родственницами захлопнется дверь, Аллочка кинулась в комнату Варьки и Фомы. Наивная Гутя упрятала подаренные Максимом вещи в шкаф к молодым и свято верила, что рука Аллочки их не коснется. Как бы не так! Сейчас Аллочке никто не мешал, она спокойно нашла свои вещи, на цыпочках выскользнула из комнаты и заперлась у себя. Фома между тем наслаждался жизнью под струями воды, он даже что-то пытался петь, немилосердно фальшивя – у парня со слухом были большие проблемы.
– Сейчас я… нет, сначала надо глазки подвести, времени мало… господи, сделай так, чтобы Гутя с Варькой еще часа два проторчали в очереди! – взмолилась Аллочка
В связи с ситуацией управиться пришлось за полчаса, еще пятнадцать минут ушло на укладку волос, а потом Аллочка, затаив дыхание, стала обряжаться в новое платье.
– Осторожненько… та-а-ак… ой! Черт, за что это я зацепилась? Ф-ф-фу, – платье было надето, и из зеркала на Аллочку глянула совсем другая женщина – строгая, с подтянутыми формами и горящими глазами.
– Умереть – не встать! Максим сегодня же предложит мне руку и сердце, а в его домик мы переедем завтра! Пока никто не спер такую красоту, – залюбовалась собой Аллочка и тут же спохватилась. – А вот бешеные локоны к такому платью совсем не подходят! То есть совершенно, и куда же их? Надо бы заколочку…
Заколочка нашлась, конечно же, у Варьки. Аллочка подобрала волосы вверх, и лицо ее преобразилось.
– Вот смотрела бы и смотрела! Но – пора свою красоту нести в массы.
Она мельком посмотрела на часы и надела пальто и ботильоны.
Машина, как они и договаривались, пришла за Аллочкой ровно в час дня. Правда, она уже минут пятнадцать сидела в кухне, застегнутая на все пуговицы, то и дело подпрыгивала и выглядывала в окошко, и даже немного нервничала. Но когда здоровенная машина подкатила к дверям подъезда, на лице ее заиграла счастливая улыбка – он волшебник! Он ее не обманул! Он за ней приехал и увезет ее в новую жизнь!
– Со мной лесной олень! По моему хотенью-ю-ю! И мчит меня оле-е-е-нь в свою страну оленью-ю-ю-ю!! – верещала Аллочка, ковыляя по ступенькам на непривычных высоких каблуках.
Она вышла из подъезда, победно взглянула на окна соседей и плюхнулась на переднее сиденье.
– Ну и как я? – обернулась она и обомлела – на месте шофера сидел вовсе даже не Максим, а некий молодой мужчина, совершенно незнакомого вида. – А… а Максим… Михайлович?
– Он уже там, – ответил водитель, не отрывая взгляд от дороги.
Конечно же, Аллочка сомкнула губы, вытянулась спицей и всю дорогу просидела, как петух на флюгере. И все же ей нравилось, что Максим прислал за ней своего водителя. Это было так по-семейному! Да, ОН готовит праздничный ужин, а за НЕЙ поедет личный шофер. Надо же когда-то познакомить ее с личной обслугой. Аллочка даже отчетливо увидела, как это происходило. Максим крутится на кухне, в цветастом фартучке, с закатанными рукавами, на сковороде горит лук, дым стоит коромыслом, а время безжалостно отсчитывает минуты.
– Федя (Коля, Вася, Иннокентий)! Съезди за моей супругой! А то у меня тут… да, еще по дороге купите хлеба, я забыл.
Аллочка так четко мысленно себе все обрисовала, что чуть сама не предложила заехать в магазин. Однако с хлебом у Максима, похоже, был полный порядок, потому что водитель упрямо смотрел только на дорогу и никуда заезжать не собирался.
– А нам ничего не надо купить? – лукаво улыбнулась ему Аллочка и даже хитро подмигнула – дескать, знаю я вас, мужиков.
На ее улыбку водитель не купился, а несколько странно взглянул на пассажирку и снова уставился на дорогу.