Жертва судебной ошибки
Шрифт:
— Право, вы на себя не похожи: вы бледны, как полотно!
Принц:
— Сударыни, угодно вам, чтобы полковник продолжал чтение? Быть может, тайна скоро разъяснится?
Несколько голосов:
— Да, ваше высочество, мы с нетерпением ждем этого.
Принц:
— Полковник, потрудитесь продолжать.
XLVIII
Полковник читает:
«Обвинительный акт был выслушан публикой с большим волнением; Клеманс Дюваль казалась подавленной; Мария Фово слушала с насмешливым нетерпением.
Председатель:
— Здесь
(Герцог встает. Публика смотрит на него с любопытством. Муж пострадавшей — еще молодой человек. Он одет довольно небрежно. Черты лица некрасивы, но выражают кротость и печаль. В руках у него платок, которым он часто утирал слезы во время чтения обвинительного акта. Герцог возбуждает всеобщее сочувствие.)
Председатель:
— Вы представляете гражданскую сторону в вышеизложенном деле. Поэтому вы будете присутствовать при допросе и при дебатах и не должны удаляться в комнату для свидетелей. (Герцог садится.) Герцогиня де Бопертюи не явилась в суд, потому что ей помешало болезненное состояние. (В зале движение.) Мы поручили господам врачам Бальи и Оливье осведомиться о состоянии здоровья герцогини в настоящее время и доложить суду, не может ли она присутство-вать на разбирательстве дела. Г-н судебный пристав, пригласите сюда доктора Бальи. Мы выслушаем его.
(Вводят доктора Бальи.)
Председатель:
— Г-н Бальи, мы поручили вам и доктору Оливье исследовать состояние здоровья герцогини де Бопертюи. Потрудитесь дать суду отчет о ваших наблюдениях.
(В зале глубокое молчание.)
Доктор Бальи:
— Сегодня утром я имел честь видеть герцогиню. Ее здоровье несколько лучше со времени ареста обвиняемой, то есть, по-видимому, с того времени, как герцогиня перестала употреблять отравленное питье. (Продолжительное движение.) Герцогиня еще чрезвычайно слаба. Но тем не менее, при соблюдении больших предосторожностей ее возможно было бы принести на нынешнее заседание. Герцогиня и сама желает быть выслушанной как можно скорее.
(Доктор Оливье дает такое же показание о здоровье герцогини.)
Председатель:
— Суд, выслушав заявление гг. докторов Бальи и Оливье, пригласит герцогиню в суд, если ее здоровье не ухудшилось с нынешнего утра. Удалите девицу Клеманс Дюваль. Ее вызовут после.
(Обвиняемая Дюваль пожимает руку Марии Фово и уходит из зала суда, опираясь на руку муниципальных стражей, потому что, по слабости, не может держаться на ногах. Мария Фово одна остается на скамье подсудимых. Ее защитник, г-н Дюмон, вполголоса обменивается с ней несколькими словами.)
Председатель:
— Мария Фово, встаньте. Держали вы вместе с мужем в продолжение пяти лет перчаточный и парфюмерный магазин на улице Бак, № 19?
Подсудимая:
— Да.
Председатель:
— Я должен вам сказать, что следствие не добыло ни одного неблагоприятного для вас факта за все время, пока вы держали магазин.
Подсудимая (с иронией):
— Какое счастье!
Председатель:
— Но полтора года тому назад ваш муж, раньше отличавшийся безупречным поведением, начал пить.
Подсудимая:
— К несчастью для него и для меня.
Председатель:
— Каким образом ваш муж
Подсудимая:
— На это я ничего не отвечу.
Председатель:
— Ваше смущение доказывает, что вы не хотите сказать правды.
Подсудимая:
— Я не умею лгать.
Председатель:
— Следовательно, вы признаете, что внезапная страсть к пьянству у вашего мужа имела причину и что вы знаете эту причину?
Подсудимая:
— Да.
Председатель:
— В таком случае откройте ее суду.
Подсудимая:
— Нет, теперь не скажу… может быть, после… как мне вздумается. А пока я буду молчать.
Председатель:
— Но скрывать от правосудия истину или откладывать объявление ее означает преступное умолчание. Даже для вашей пользы я приглашаю вас к полной откровенности.
Подсудимая:
— Позднее я увижу, говорить или нет.
(Подсудимая отвечала на эти вопросы отрывистым, резким тоном и как-то рассеянно, чтобы не сказать — ненормально; надо принять к сведению, что Мария Фово не вполне владеет рассудком или преувеличивает свою ненормальность. Она смотрит то остановившимся, то блуждающим свирепым взглядом.)
Председатель:
— Итак, вы отказываетесь теперь объяснить причину пьянства вашего мужа? Жаль, что вы упорствуете в скрытности. Но оставим это. Вы бросили магазин, полюбовно разошлись с мужем и переселились жить к родителям, которых вскоре потеряли?
Подсудимая (вытирает слезы):
— Да, милостивый государь.
Председатель:
— Ваше приданое и большая часть наследства после родителей пошли на уплату долгов вашего мужа? Небольшую оставшуюся часть вы внесли за четыре года вперед в пансион за дочь. Следствие беспристрастно установило эти факты, делающие вам честь.
Подсудимая:
— Я сделала только должное. (С горькой иронией.) Я здесь, кажется, не для того, чтобы мне делали комплименты.
Председатель:
— Вы здесь для того, чтобы говорить и выслушивать правду, все равно, благоприятна она для вас или нет. После смерти родителей вы поселились в Сент-Антуанском предместье, недалеко от пансиона, куда вы отдали дочь?
Подсудимая:
— Да.
Председатель:
— Вы показали, что в это время встретились с девицей Дезире, старшей горничной герцогини де Бопертюи?
Подсудимая:
— Да.
Председатель:
— Следовательно, вы давно уже знали Бюисон?
Подсудимая:
— Дезире была моей молочной сестрой, и мы были очень дружны.
Председатель:
— Почему вам вздумалось поступить на ее место к герцогине де Бопертюи? Ведь вы раньше никогда не служили?
Подсудимая:
— Потому что мне не на что было существовать и потому что мне было приятней сделаться прислугой, чем умереть с голоду.
Председатель:
— Мне кажется, что вы говорите не всю правду. И вот почему. Слушайте меня внимательно. В найденной у вас при обыске записке девицы Дюваль она говорит о странной и печальной случайности, приведшей вас в дом тех, кто причинил вам все несчастья. Как вы объясните эти слова записки? До сих пор вы отказывались дать объяснение.