Жертва трясины
Шрифт:
У кромки болота все деревья были старые и толстые, и до нижних веток с земли — целых десять футов. Для меня — не проблема, но у Герти имелись некоторые трудности из-за невысокого роста, и нынешний случай не стал исключением.
Старушка вцепилась в нижнюю ветвь дерева так, как будто под ней разверзся провал прямиком в ад, и принялась брыкаться, карабкаясь по моей спине к макушке, пока, в конце концов, не легла поперек ветки.
— Передохнуть не хотите? — спросила я, когда та перегнулась, пыхтя как астматик.
— Почему ты постоянно считаешь, будто я
— Вероятно, из-за того, что по моей голове основательно потоптался ваш теннисный башмак?
Она покосилась на меня, затем поднялась и начала подтягиваться на следующую ветку. Некоторое время я наблюдала за происходящим, готовая уберечь подругу от падения, но та сумела забраться.
— Процессия на подходе, — заметила она. — Поторопись!
Я закинула рюкзак на спину, подпрыгнула, одним плавным движением взобралась на дерево и очутилась рядом с Герти.
— Показушница, — пробурчала та, когда я оседлала ветку, выставив перед собой рюкзак.
Я ухмыльнулась и вытащила два бинокля, один протянув ей.
— Сначала найдите четырех человек из нашего списка подозреваемых и покажите их мне, — напомнила я. — Вероятно, я не смогу отыскать их в толпе, видела-то лишь на фотографии.
Она кивнула и поднесла бинокль к глазам, а когда наклонилась вперед, дабы разглядеть картину сквозь ветви, то слегка покачнулась. Я мысленно помолилась, чтобы подруга продержалась, по крайней мере, до конца нашей миссии. Затем сама посмотрела в бинокль и увидела, как отец Майкл ведет к могиле группу носильщиков. Прямо за ними шагали Полетт и Тони.
Тони был в блестящем черном костюме, прямо как персонаж из «Клана Сопрано». Полетт же вырядилась в черное, но слишком узкое, декольтированное, блестящее и молодежное платье, чтобы оно хоть кому-то показалось уместным.
— Ну хотя бы в черном, — вздохнула Герти.
Я улыбнулась. У великих умов мысли сходятся.
Оглядев участников процессии, я заметила Селию и Элли, а за ними Мари и кое-кого из Общества греховодных дам, осмелившихся прийти и выразить свое почтение покойному. Уолтер с парой старых рыбаков тащились за женщинами, мой «друг» Бобби шел чуть сбоку. Остальных людей я встречала, но никого не знала по имени. Картер замыкал похоронную процессию и, честно говоря, потрясающе выглядел в черном костюме и серой рубашке.
Вдова с кузеном вместе с парой пожилых гостей разместились перед гробом. Остальные рассредоточились вокруг могилы, а отец Майкл встал посередине.
— Гляди, — сказала Герти. — Справа, в синих джинсах и футболке с Дейлом Эрнхардтом — Тоби, лодочный вор. Парень рядом с ним в рубашке для боулинга — Блейн, браконьер на аллигаторов.
Я посмотрела направо и поморщилась:
— На секунду мне показалось, вы пошутили насчет их шмоток.
— Если бы. К сожалению, это, вероятно, их лучшие рубашки. Две несчастные женщины слева — жены. Поскольку они шли отдельно от своих мужей и удосужились нормально одеться, полагаю, бедняжки предпочитают рядом с супругами не стоять.
— А не проще ли развестись, чем так жить? — спросила я.
— Откуда
Туше.
— Вы видите двух других?
— Прелюбодейка Шелли стоит посередине, на ней платье цвета детской неожиданности.
— Детские какашки зеленые? — Я покачала головой, в который раз удивляясь, почему люди так желают детей. Посмотрев в середину толпы, я обнаружила женщину в отвратительном зеленом платье и узнала крючковатый нос и родинку на лбу, как и на снимке шантажа.
— А где же Лайл, наш торговец наркотиками? — поинтересовалась я.
— Дай минутку… Да, он через три человека от «какашки», в синем костюме сороковых годов. Наверное, еще от отца остался, упокой Господь его душу.
Я нашла «синий костюм».
— Есть. Отлично. — Я повесила бинокль на шею и вытащила из рюкзака две маленькие видеокамеры. Нам были видны лица всех подозреваемых, а так как те сбились в пары, мы могли легко запечатлеть их на видео. Я протянула Герти одну из камер: — Снимайте «какашку» и «синий костюм». Я беру эти двух убогих. Как долго все продлится?
— Минут пятнадцать. А может и того меньше. Летом из-за жары отец Майкл не так болтлив.
— Принято. — Я навела камеру и начала снимать двух идиотов в футболках, внимательно следя за выражением их лиц, пока священник читал заупокойное, размахивая Библией. — Интересно, а Тед до сих пор пускает газ?
— Учитывая, как он был им наполнен, было бы неудивительно.
— Заметили что-нибудь интересное?
— В основном все скучают. Если бы ты услышала одну из надгробных служб отца Майкла, поняла бы.
Я снова нацелилась на свои мишени, но пришлось согласиться с Герти — скука смертная.
— Надеюсь, отец Майкл носит что-то зудящее, и всё скоро закончится.
— Надо было втереть ядовитый плющ ему в нижнее белье.
Я посмотрела на Герти, потом снова на «своих» парней. Даже не стала спрашивать, почему именно такая мысль возникла у подруги в голове, и уж точно не хотела знать, как бы та могла получить доступ к ящику с нижним бельем священника.
Еще восемь минут отец Майкл толкал речь и размахивал Библией. Наконец он замолчал и жестом подозвал Полетт и Тони. Те постояли, пока гроб опускали в могилу, а затем каждый бросил горсть земли. Вдова спрятала лицо в платок и прислонилась к Тони, а тот обнял ее и повел прочь. Остальные пятьдесят или около того человек выстроились цепочкой, набирая свою пригоршню земли.
Лайл управился одним из первых и ушел. Шелли находилась ближе к концу очереди, и как-то огляделась вокруг, прежде чем кинуть грунт. Получилось немного странно, и я понадеялась, что смогу потом получше всё рассмотреть с помощью камеры. Тоби и Блейн, чьи жены, давно уже кинув землю, сбежали с кладбища, шли последними, но внезапно остановились в стороне поболтать, пока могильщики уже подтянулись зарыть яму.
— Продолжайте снимать Тоби и Блейна, — подсказала я Герти и полезла за рюкзаком. Затолкав видеокамеру внутрь, достала бинокль, надеясь поближе рассмотреть этих мужиков.