Жертва
Шрифт:
— То есть если я внезапно начну танцевать стриптиз в ночном клубе, ты не вернешься?
— Вернусь, но не пытайся меня искать, Тони.
— Чувствую себя как в шпионском боевике… — Энтони не успел договорить, Кристи наклонилась и коснулась его губ легким поцелуем. Мысли спутались, и он понял, что не может ни на чем сосредоточиться, теряя связь с реальностью, с готовностью принимая странную беседу как ничего не значащий разговор о погоде. Когда Кристи уходила, Энтони уже не думал о том, как ей удалось выжить и почему не должен никому говорить о её появлении в больнице.
Первое время после выхода из больницы ему прохода не давали навязчивые менеджеры, предлагающие принять участие в разнообразных ток-шоу. В одних ему предстояло рассказывать о том, как он выжил благодаря высшим силам, в других — какую угрозу несут газовые коммуникации в жилых домах, в третьих эмоционально делиться своими переживаниями.
Когда закончилась волна менеджеров, пришли журналисты и репортеры, предлагающие дать интервью для глянцевых журналов. Энтони знал об особом таланте своих коллег делать сенсации на трагедиях людей, но лично его это коснулось впервые. Он видел лица тех, кому не повезло в ту ночь на мемориальной доске, и начинал тихо ненавидеть каждого, кто приходил к нему с очередным предложением дать интервью или рассказать об ангелах-хранителях.
Время шло, новость утратила свою актуальность, и его оставили в покое. Все, кроме мыслей о Кристи, которые неотступно преследовали его день за днем. Ещё до выхода из больницы он ломал голову над тем, почему она так внезапно исчезла. Логичных и разумных объяснений он не видел, кроме одного. Кристи могла проводить журналистское расследование. С чем оно было связано, Энтони не мог даже представить. Чем больше он прокручивал в сознании воспоминания, связанные с ней, тем меньше она у него ассоциировалась с суперженщиной, которая принимает участие в сверхсекретных проектах, скрываясь за легендой.
Изначально Энтони заинтересовали именно её здоровый рационализм, реальный взгляд на мир и чувство юмора. Как только он задумывался об их прощании, мысль терялась, начиная бессвязно перескакивать с одного на другое. Энтони не мог сосредоточиться, и в итоге отпускал все, что касалось темы исчезновения Кристи. Он мог спокойно вспоминать любой связанный с ней эпизод, кроме момента их последней встречи. И это казалось ему странным.
Презентация вот-вот должна была начаться, и Энтони разглядывал присутствующих, как экспонаты на выставке. Подобные мероприятия обычно посещают те, кто очень любит внимание, как и главный лицедей сегодняшнего вечера. Посмотреть было на что: дамы с прическами в вечерних нарядах, мужчины в смокингах. Даже журналисты соблюдали дресс-код, который лично он проигнорировал по причине отсутствия в его гардеробе костюма уровня «звезды» как такового.
Пришлось немного повозиться с охраной и регистраторами на входе, связаться с Ричардом, выслушать пару ласковых. После чего редактор все же куда-то позвонил, не желая терять материал из-за раздолбайства Хартмана, хотя и пригрозил, что на следующей неделе лично отведет его в магазин мужской одежды. Энтони со смехом согласился, а спустя пять минут его все-таки пропустили. Он успел поздороваться с коллегами, выслушать несколько откровенно льстивых отзывов о своей колонке от заинтересованных в нем дам, и перехватить гораздо больше неприязненных взглядов, чем можно себе представить от тех, о ком он уже успел
Вдоволь наглядевшись на расфуфыренную публику, Энтони направился к столу с пуншами. Там он впервые увидел её: Кристи вписывалась во весь этот балаган не больше, чем он сам. Высокая молодая женщина, с темными слегка вьющимися волосами и темными глазами, в которых искрился смех. На фоне своего солидного чопорного спутника в смокинге и окружающих их дам, истерзанных диетами, в нарядах один прекраснее другого и с бриллиантами, каждый из которых весил чуть ли не больше их самих, Кристи в простом желтом платье и балетках явно привлекала внимание. Энтони едва дождался, когда её ухажер отойдет в сторону.
— Прекрасно выглядите, — искренне произнес он, — как вас занесло на этот праздник абсурда?
— Спасибо, — она широко улыбнулась и подалась вперед, словно хотела поведать ему страшную тайну. — Пытаюсь сорвать праздник конкуренту. Он мешает моей цирковой труппе. А вы думали я просто так шпильки не надела?
Девушка кивнула на носки своих туфель, загнутые вверх. Она была искренне счастлива, что её кавалер самоустранился.
— Значит мы с вами на одной стороне, — Энтони улыбнулся в ответ, протягивая ей руку, — Энтони Хартман, журналист и не в меру саркастичный критик великих медиумов.
— Кристи Коул, — она уверенно пожала ему руку. — Я о вас много слышала. В основном от босса, и не спрашивайте, что именно. У меня язык не повернется это повторить.
— В таких ситуациях я стараюсь сильно не смущаться, — Энтони кивнул, — если про вас не говорят, вы обычный человек, если говорят хорошо, вы, скорее всего, умерли. А вот если говорят гадости… Это знак, что вы на верном пути. Помимо прочего, я ещё и скромный.
Он тряхнул головой, наливая в бокал вишневого пунша и протягивая ей.
— Какие планы на вечер?
— Составите мне компанию на этом празднике фарса? Только учтите, мой предыдущий кавалер не выдержал моего чувства юмора и смылся.
— Я думал, вы с отцом пришли.
— Флэтчер мой преподаватель, — Кристи искренне рассмеялась, принимая из его рук бокал. Энтони сразу подумал, что ему нравится её смех. У многих женщин это выходит жеманно или слишком наигранно, особенно при первом общении. В отличие от остальных, Кристи не пыталась с ним играть или кокетничать, и она не была в нем заинтересована.
Энтони помнил, как его зацепил сам факт безразличия Кристи и тепло улыбнулся, вспоминая момент их первого знакомства. В тот вечер они обменялись телефонами по его инициативе, а он вернулся домой после презентации и начал собирать информацию о человеке, который якобы мог общаться с умершими. Как показало дальнейшее расследование, этот человек был искусным лжецом и манипулятором. В подобных случаях работает целая команда, и зачастую люди даже не представляют, кто из их знакомых может дать «медиуму» информацию о них, о семье, об ушедших родственниках. Более гадкого способа заработка на жизнь Энтони и представить не мог, но и от морализаторства был далек. Он отвечал на их действия своими статьями, и не стеснялся в приведении фактов и результатов собственных расследований.