Жертва
Шрифт:
Энтони не выдержал и рассмеялся.
— Тебе нравится Нью-Йорк? — внезапно спросил он. Никогда раньше они не заговаривали о личных предпочтениях и о прошлом друг друга. Кристи не была похожа на тех девушек, которые с легкостью выложат тебе всю трагическую историю их рода, включая бабушек и дедушек до пятого колена, щедро приправленную собственной фантазией, но Энтони и не жаждал раскопок на её прошлом. Ему нравилась она настоящая, и именно её он хотел узнать лучше.
— Временами да, временами нет. У него есть собственная душа, но иногда она прячется за масками.
— Ты говоришь, как поэт, а не как будущая журналистка, — фыркнул Энтони, —
— Я слишком старомодная журналистка, — фыркнула Кристи. — Поэзия — это хобби.
— О, так я угадал! Почитаешь мне? — Энтони легко ткнул её локтем в бок. — Давай, что-нибудь душераздирающее. Моя пропитанная цинизмом душа жаждет витаминки возвышенности.
— Хартман, твое чувство прекрасного не выдержит стихов моего сочинения! У меня масса талантов, но с рифмой я не дружу.
— А я в школе писал рассказы, — неожиданно для себя произнес Энтони, он предпочитал не только не говорить, но и не вспоминать о щепетильной теме. — Это здорово мешало моей учебе. Вместо того, чтобы готовить уроки, я сидел и сочинял вечерами. Родителей это беспокоило, и однажды когда я вернулся из школы, обнаружил гору пепла на заднем дворе — то, во что превратились все мои записи. К несчастью тогда у меня не было компьютера, тогда бы мое творчество погибло гораздо шустрее. И менее пафосно.
— Понимаю, — тихо произнесла она, и, к собственной радости, Энтони не услышал в её словах не жалость, а сожаление. Две схожие эмоции, между тем не имеющие ничего общего. Первая унижает, вторая вселяет надежду. — У моего опекуна были подобные методы. Он считал, что если ты ничем не владеешь, то тебе нечего терять.
Энтони не стал спрашивать её о родителях. Обычно слово «опекун» означает то, что эти люди ушли из жизни ребенка. Или просто ушли из жизни.
— Мораль моих родителей была проще. Они хотели, чтобы я перестал портить бумагу и взялся за учебу, — ответил он, — и я действительно перестал, потому что не мог представить, что смогу пережить подобное ещё раз. Решил, что быть журналистом гораздо проще, чем писателем. По крайней мере, отсутствует риск сгинуть в безвестности, если твою книгу сочтут коммерчески невыгодной. — Он помолчал и, не дождавшись ответа, добавил. — Мнение твоего опекуна я выслушал. А как считаешь ты?
— Я долгое время принимала его мысли за свои. Потому что боялась. Боялась взять на себя ответственность, боялась своего выбора… Потом поняла, что это бессмысленно. Если я продолжу в том же духе, моя жизнь никогда не будет принадлежать мне. Если буду бояться любить — она так и останется пустой. Чем бы я её ни заполняла: прыжками с парашютом, крепким алкоголем, сквозным потоком интересных людей.
Энтони пожал плечами.
— Не уверен, что в жизни вообще есть смысл. В такой, в какой-либо другой. Нужно просто жить, здесь и сейчас.
Они повернули за угол, избавившись от сильного ветра в лицо. Энтони бросил на неё быстрый взгляд и невольно улыбнулся.
— У тебя на голове гнездо.
— У меня всегда на голове гнездо, — сообщила Кристи, пытаясь пригладить растрепавшиеся волосы.
— Стиль Кристи Коул… так значит модели на подиумах — твоих рук дело?
— Они всего лишь копируют меня, — со смехом призналась девушка и поинтересовалась безразличным тоном. — То есть тебе не нравятся модели?
— Модели — нет, — Энтони пригладил
— Не поверишь, но программированием. Захочешь ограбить банк — обращайся!
— Где ты была в тот день, когда я дал себе клятву быть законопослушным гражданином?!
Энтони вернулся в реальность и перехватил взгляд Уоллеса, сидевшего напротив. Теплые ощущения таяли вместе с картинками мгновенных воспоминаний. Что-то во внешности этого человека казалось отталкивающим, неприятным, но Энтони никак не мог понять, что именно.
— У меня для вас весточка от Кристи, мистер Хартман.
Кристи. Он не ушел только потому, что услышал её имя. Энтони предпочитал не иметь дел с людьми такого плана. Майкл солгал, когда договаривался с ним о встрече, и это был второй тревожный звоночек. Собственные ощущения тоже никто не отменял. Уоллес подтвердил его предположение, что Кристи проводила журналистское расследование, рассказал о «плохих парнях», следивших за ним с момента её исчезновения.
Майкл указал Энтони на «хвост» и на этот раз не солгал. У Энтони с детства была уникальная память на лица, хотя он и не любил о ней особо распространяться. Мужчину на улице он не раз встречал раньше — новый курьер в редакции. Водитель такси, припаркованного рядом — завсегдатай кафе, где Энтони часто брал мокко, его пассажирка мелькала на днях в супермаркете, вторая в очереди за ним. Случайные встречи в Нью-Йорке — нечто из разряда фантастики. Поразительно, но такие очевидные детали совершенно не отложились в его памяти, он не обращал на них внимания. Все эти люди действительно появились рядом после его возвращения в мир живых.
— Почему вы солгали?
— А вы как считаете? За вами круглосуточная слежка, телефоны прослушиваются.
Кто прослушивает его телефоны, кто установил слежку? Откуда у них такие ресурсы? Во что втянули Кристи?
— Кто они такие?
— Она сама расскажет вам обо всем.
— Что конкретно вам от меня надо? — Энтони сожалел, что ему не удалось выспаться ночью. Свежая голова ему сейчас пригодилась бы.
— Ей нужна ваша помощь. Она просила меня привезти вас.
Энтони внимательно посмотрел на Майкла. Парень раскрыл установленную за ним слежку, рассказал о Кристи, и по логике вещей ему стоило довериться. Какой смысл Уоллесу подставлять своих, если он играет за другую команду? Тем не менее, Энтони не мог избавиться от подсознательного ощущения опасности. Неприятие нового знакомого носило интуитивный характер. Знать бы, почему.
Что, если ей действительно нужна помощь? Сможет ли он помочь Кристи, когда окажется рядом? Не навредит ли? Если бы только она не исчезла так стремительно, если бы объяснила хотя бы что-то, он бы сейчас не чувствовал себя блуждающим в тумане без навигатора. Энтони прекрасно понимал, что может рассуждать до бесконечности, но так ни к чему и не прийти.
Уоллесу он не доверял. Кристи вряд ли попыталась бы связаться с Энтони через него. Он меньше всего похож на того, с кем она могла водить знакомство. Что на самом деле нужно Майклу, если он конечно, Майкл? Энтони обратил внимание на его глаза: холодные и жестокие. Именно они были первопричиной неприятного ощущения. Уоллеса выдавал пронзительный, жесткий взгляд человека, который не привык задумываться о средствах для достижения своих целей.