Жертва
Шрифт:
Единственное отличие - их руки скованы наручниками за спиной, а во рту кляпы. У Джексона во рту надутый кляп - точно такой же, какой я использовал на своей жене. Я хотел, чтобы он был максимально беззвучным. У женщины рот заклеен скотчем.
Райат подталкивает их обоих, чтобы они сели на переднюю скамью. Я могу сказать, кто из них кто, просто взглянув на них. Женщина значительно меньше, поэтому плащ поглощает ее. Райат садится между ними. Он должен проследить, чтобы они не встали и не попытались что-то сделать, если понадобится.
Скрип входных дверей оповещает всех о том, что прибыла наша посылка. Я расправляю плечи, когда темные глаза
Я хочу улыбнуться, но не делаю этого, слишком многое может пойти не так в этот момент.
— Тайсон.
– Он растягивает это слово, а затем фыркает. — Я должен был догадаться, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Пожав плечами, я кладу руку на край стола Лордов. Его глаза опускаются на нее, прежде чем встретиться с моими. Я вижу в его глазах опасение.
— Она твоя жена или моя?
– спрашиваю я, видя, как дрожит ее связанное тело. Она находится в таком положении уже довольно долгое время.
Он сжимает руки в кулаки и делает шаг назад.
— Продолжай, - Я скрещиваю руки на груди. — Посмотри.
Протягивая руку, он разжимает ее и берется за шнурок, удерживающий мешок. Он осторожно тянет его, развязывая, и его глаза поднимаются к моим. Он сдергивает его, демонстрируя нашего главного гостя - его жену.
Я смотрю на свою, которая сидит на передней скамье рядом с Райатом. Хотел бы я видеть ее лицо, но не могу сквозь маску Лорда. Но судя по тому, как она вскакивает на ноги, я рад, что заклеил ей рот скотчем, потому что она кричит в него.
ЛЕЙКИН
Я измотана, тело все еще дрожит от того, как Тайсон использовал его в соборе "Карнажа". Я лежу на пассажирском сиденье его Bentley , глаза закрыты, киска мокрая. Он останавливает машину, выходя из нее, и поднимает меня с пассажирского сиденья.
Открыв глаза, я замечаю, что мы находимся в соборе. В том самом, где я стала его женой. Он начинает подниматься по лестнице, и я смотрю через его плечо, чтобы увидеть, как Райат заезжает на темную парковку и выходит из незнакомого мне внедорожника. Он идет к задней части машины и открывает багажник. Он лезет в него, когда Тайсон входит в здание, и я уже ничего не вижу.
— Что мы здесь делаем?
– спрашиваю я, мой язык такой же тяжелый, как и мои глаза.
— У нас исповедь, - отвечает Тайсон, ведя меня по проходу к алтарю. Кажется, что прошли годы с тех пор, как мы произносили здесь свои клятвы.
Обхватываю его шею руками и зарываюсь лицом в его шею. Открываю глаза несколько мгновений спустя, когда он усаживает меня. Оглядевшись, я вижу, что мы находимся в офисе. Я сижу на кожаном диване, а он стоит на коленях передо мной. Его руки лежат на моих дрожащих бедрах.
— Зачем?
– спрашиваю я.
Он встает, наклоняется и нежно целует меня в губы. Это самый лучший ответ, который я собираюсь получить. Я уже достаточно хорошо знаю своего мужа, чтобы понять, когда он собирается хранить от меня секреты.
— Мы здесь ненадолго, - уверяет он,
Я стону.
— Пожалуйста.
Он хихикает от того, как сильно он меня возбудил. Дверь открывается, и входит Райат. Он бросает плащ и маску лорда на диван рядом со мной. — Наша главная достопримечательность на месте, - сообщает он моему мужу.
Тайсон кивает и лезет в задний карман, доставая пару наручников, а Райат протягивает ему рулон клейкой ленты.
Я нервно сглатываю, сдвигаясь на диване.
— Тай...
— Встань и заведи руки за спину, Лейк, - приказывает он, прерывая меня.
Я смотрю на Райата, но он лишь поворачивается и выходит из комнаты, закрывая за собой дверь.
Знаю, что лорды ограничивают своих чужаков, когда проводят церемонию клятвы, но Тайсон сказал, что мы здесь для исповеди. Нельзя проводить ритуал, когда ты уже Леди.
— Лейк.
– Он выкрикивает мое имя, и я встаю на шаткие ноги. Смотрю на него, когда он закрывает мне лицо. — Я люблю тебя, помни об этом.
Мои глаза расширяются от его слов, мой страх утраивается от того, что, черт возьми, происходит. Но он опускает свои губы к моим и целует меня. Руки запутываются в моих и без того спутанных волосах, он одержим, крадя то немногое дыхание, которое у меня осталось. Мое тело смягчается, рот открывается, позволяя ему углубить поцелуй.
Когда он отстраняется, он крутит меня, заводит мои руки за спину и сцепляет их наручниками, прежде чем я успеваю заговорить, все еще пытаясь перевести дыхание.
— Повернись, - приказывает он, и в тот момент, когда мне удается повернуться к нему лицом, он накладывает кусок клейкой ленты на мои губы. Он широкий и закрывает как верхнюю, так и нижнюю губу, а также щеки.
Я хнычу, мои тяжелые глаза смотрят в его, пока он отрывает еще один кусок. Его глаза впиваются в мои, когда он наклеивает и этот, располагая его по диагонали, накладывая на часть первого. Не знаю почему, но этот акт более интимный, чем поцелуй. Может быть, это потому, что я возбуждена до предела и хочу, чтобы он использовал меня. Он отрывает еще один и снова клеит по диагонали, напротив предыдущего.
Подойдя ко мне, он обхватывает мои щеки и проводит большими пальцами по ленте, вдавливая ее в мои губы, чтобы убедиться, что я не могу пошевелить ртом, чтобы снять ее.
Удовлетворившись этим, он проводит костяшками пальцев по моим щекам и шее. Мой пульс учащается, и он улыбается, чувствуя это.
Достав мобильник, он включает его, и я чувствую, как ошейник расстегивается. Он снимает его с моей шеи, и я смотрю, как он убирает мобильник в карман. Я чувствую себя голой, когда его нет. Я носила его так долго, что он стал казаться таким же естественным, как мое обручальное кольцо. А теперь и того, и другого нет.