Жертва
Шрифт:
Лаборатория встретила меня апокалиптическим пейзажем. Обширное помещение зияло разрухой, усеянное объеденными до костей скелетами, изуродованными останками и осколками разбитых капсул. Столы, когда-то заставленные колбами и центрифугами, теперь утопали в мерзких кучах сочащегося мяса, словно специально разделанного на порционные куски. Тварь превратила лабораторию в жуткий цех по заготовке плоти, и если бы не мое вторжение, сложно представить, во чтобы она превратилось, если бы поглотила все до последнего куска.
Две цели, едва различимые блеклые маркеры, оказались людьми. Видимо,
Я сглотнул подступившую к горлу желчь, стараясь не смотреть под ноги. Второй солдат, судя по всему, еще дышал. Он лежал ничком, его лицо было скрыто в грязи и крови, но я видел, как едва заметно вздымается его спина. Осторожно приблизился, стараясь не наступить на останки, перевернул его, и увидел искаженное болью лицо. Его глаза были полуоткрыты, в них плескался страх и невыносимая мука. Он попытался что-то сказать, но из его горла вырвался лишь булькающий стон. Я присел рядом, пытаясь понять, насколько серьезны его раны. Откинув край рваной рубахи, я открыл кровоточащую рану, мужика распороли от горла до паха, торчащие ребра и вывалившиеся внутренности не давали ему и шанса выжить. Пока я копался в настройках костюма пытаясь понять, как работает аптечка, солдат затих.
– Сергей, советник был очень любезен и поделился с нами информацией. В лаборатории есть печь для утилизации отходов, найди ее и попробуй применить.
Печь я нашел и нашел даже лазерный резак с помощью, которого местные лаборанты нарезали на куски утилизируемые части тел. Сколько же они народа тут отправили на тот свет. Я содрогнулся. Кем надо быть, чтобы спокойно проводить опыты на живых людях, а потом их сжигать, не оставив даже пепла.
Череп удалось целиком засунуть в камеру сгорания и закрыв крышку я запустил процесс. На экране монитора голова лотуса стала медленно оплывать как свеча, и я направился обратно к лестнице. Мне предстояло еще нарезать тушу на куски и притащить сюда.
Пока я занимался утилизацией, Рона обследовала третий этаж найдя лестницу на крышу.
– Сергей, тебе это надо видеть, - голос девушки в наушнике был испуганным, впервые я услышал, чтобы Рона чего-то испугалась.
– Я сейчас занят немного, что там такое? Ты нашла машину, на которой прилетела мятежница?
– Да, коптер тут, но у нас другая проблема.
– Не томи, что там такое-то?
– Я же говорю, это нужно увидеть самому, доделывай свои дела и приходи, тут торопиться уже никуда не нужно.
Да что на самом деле могло произойти? Я разрезал плоть лотуса орудуя лазерным резаком и таскал нарезанные куски в лабораторию, где пихал их в печь, пока полностью не избавился от туши. Еще раз проверив лестницу на предмет останков твари я направился к выходу на крышу. Мятежница, приобняв Розочку сидела на ступенях перед выходом
Я не стал задерживаться и выяснить причину слез и взбежав по трем ступенькам оказался на большой плоской площадке. На улицы была ночь, незнакомые звезды усеяли небосклон, освещая тусклым светом все вокруг. Ночное небо одна за другой прорезали огненные вспышки и росчерками падали на землю. Звездопад завораживал, но сейчас не время любоваться природным феноменом, нужно найти Рону.
Метрах в тридцати впереди стояла приземистая машина треугольной формы с закругленными краями и хищными обводами стабилизаторов. Эльза сразу же забубнила в ухо ттх коптера, расхваливая эту восьмиместную модель вооруженную двумя плазменными пушками и легкими ракетами класса скарабей. Коптер не имел варп двигателей для перемещения между звездами и был предназначен для ведения различных видов деятельности внутри системы, используюсь как скоростное транспортное средство с небольшой броней и слабым вооружением. Управлялась машинка одним человеком и могла находится в автономном полете до двух месяцев.
Осматривая корабль, я обошел его по кругу, и лишь с противоположной стороны заметил Рону с советником, стоявших поодаль у края площадки. Советник, словно заведенный, что-то горячо доказывал ей, размахивая руками, но девушка, казалось, не слышала его. Она, облокотившись на парапет крыши, неотрывно смотрела вниз. В этот момент очередная сорвавшаяся звезда, превратившись в метеор, прочертила небо огненной полосой и устремилась к земле. На горизонте мгновенно вздулся оранжевый гриб пламени, взметнувшись огненной стеной ввысь. Донесся приглушенный взрыв, и обдало жаром.
Рвануло мощно, но достаточно далеко. Какая же там должна быть температура, чтобы волна раскаленного воздуха докатилась до нас? Небо над горизонтом расцвело багровыми сполохами, а отголоски грохота еще долго блуждали в ушах. Рона даже не дрогнула, продолжая смотреть вниз, словно ничего не произошло. Советник же, напротив, застыл, раскрыв рот, подобно выброшенной на берег рыбе. Его красноречие мгновенно иссякло, сменившись ошеломленным безмолвием. Подойдя ближе, я тоже взглянул вниз.
Внизу раскинулся город, словно усыпанный мерцающими драгоценностями на черном бархате ночи. Фонари, вывески, окна домов – все это сплеталось в причудливый узор, пульсирующий жизнью. Но теперь, в этом узоре зияла багровая рана, расползающаяся по горизонту. Там, где только что царила тьма, теперь бушевало пламя, освещая зловещим светом небоскребы и улицы.
Я почувствовал, как Рона слегка дрожит рядом со мной. Ее взгляд оставался прикован к пылающему горизонту, но теперь в нем читалась не отстраненность, а какая-то болезненная сосредоточенность. Казалось, она видела не просто пожар, а что-то большее, что-то, что проникало в самую суть ее души. Советник все еще молчал, словно парализованный ужасом. Его лицо было бледным, а глаза бегали в панике. Он, казалось, осознал масштаб произошедшего, ту катастрофу, которая нависла над городом.
– Связи нет, - тихо сказала девушка, не отрывая взгляда от пламени, её голос был почти неслышен, словно шепот ветра.