Жертвы Обряда
Шрифт:
– Вы третья. Чаще всех появляется архангел Аиррэль, – с уважением и почтением сказал Мечтатель, – лучший друг господина, – его губы дрогнули в полуулыбке, обнажая лошадиные зубы. Улыбка выглядела необычно, больше напоминала оскал, но я не была профессионалом и впервые видела единорога. Говорящего! Правда, этому всё реже удивлялась и принимала как данность.
– Ну, прошу, идите за мной. Покажу вам дом и сад.
Дворецкий провёл для меня обзорную экскурсию, показал весь дом и даже открыл парочку потайных комнат. Оказывается,
За домом раскинулся необыкновенный сад. Я бы с удовольствием гуляла днями и ночами между клумбами с невероятными цветами, пахнущими лучше тысяч роз и сияющими маленькими огоньками. За ними образовывался небольшой лабиринт из карликовых чёрных елей. Чуть дальше росли деревья, словно полностью покрашенные белой краской от корней до листьев.
Я охала и ахала, рот никак не мог закрыться. Да уж, Аиррэль со своими белыми розами отдыхает.
– Хозяин сам ухаживает за садом. Только это секрет, – заговорщицки подмигнул единорог.
Я хихикнула, приложив к губам палец, и мельком глянула на дом. Демон смотрел на нас из окна и хмурился.
– А как вы познакомились?
– Велиал спас мне жизнь, – угрюмо ответил Мечтатель. – Демоны вышли на след, поймали в ловушку и захотели испить моей крови. Я был обречён на гибель, причём долгую и мучительную. Всё, что оставалось, – молить о чуде, надеяться на милосердие Бога. Я просил, умолял Эль-Элиона о спасении, взамен обещая вечную службу. Велиал появился внезапно, словно мои молитвы услышали. Я остался жив и, как и обещал, поклялся служить господину верой и правдой до конца своих дней.
– Считаешь, его послал Всевышний?
– Думаю, спасение требовалось нам обоим, – туманно ответил он. В словах чувствовалась затаённая печаль.
– Я тут ищу одну вещицу. Волшебную, всемогущую и тёмную.
– Неужели диадему?
– Да, – кивнула и посмотрела на спутника. Единорог нахмурился и помрачнел.
– Ты хочешь выяснить, кто был последним её обладателем?
– А были?
– Есть несколько версий. Некоторые утверждают, что диадема утеряна навсегда. Кто-то твердит, что она так и находится в руках дьявола. По третьей версии, последним короной владел человек – Наполеон Бонапарт.
– Никогда бы не подумала.
– Это всего лишь легенды и сплетни. Кто знает, где теперь артефакт? Я бы никому не советовал её искать. Дело гибельное и неблагодарное.
После осмотра дома Мечтатель пригласил меня обедать в гостиную, где нас поджидал Велиал. Просторно и удобно развалившись на белоснежном длинном угловом диване, тёмный покуривал сигару и забавлялся, рисуя в воздухе дымом различные фигурки и скульптуры. Увидев нас, он сел, закинув ногу на ногу, одобрительно кивнул, указав глазами на кресло напротив дивана. Единорог принёс обед и ушёл, оставив нас одних.
– Как тебе моё пристанище?
–
– Неужели ты действительно думала, будто я живу в доме со скелетами и вампирами? – изобразив отвращение, обиженно спросил демон, а потом разразился хохотом. Заливным, диким.
– Имелся такой грешок, – зажато улыбнулась в ответ.
– Ужас! Значит, я в твоих глазах выгляжу как… как…
У Велиала не получилось найти подходящего слова. Тогда я немного помогла:
– Безвкусный тролль, живущий в склепе?
– Не ожидал, что обо мне сложится такое нелепое представление, – взбешенно скрипнул зубами он. – Если я демон, это не значит, что живу в огне и по соседству со скелетами!
– Прости, – нашлась я.
– Всё выведала у Мечтателя? – подойдя к бару, надменно поинтересовался Велиал.
– Я не…
– Значит, выведала. Учти, когда Аиррэль проснётся, обязательно ему нажалуюсь.
– На что?
– На «милых» Моретти и якшание с дьяволом. Пусть знает о твоих планах.
– Ни с кем я не якшаюсь! Люцифер не даёт спать, приходит и молит принести диадему.
– Ешь, смертная, – приказал демон. – А после покажу тебе свою комнату.
Спальня Велиала занимала весь четвёртый этаж и напоминала большую студию.
– Отсюда открывается невероятный вид на горы, – объяснил он и был абсолютно прав.
В отличие от комнаты Аиррэля, помещение поражало размерами. Внимание сразу привлекли чёрное фортепиано, стоящее возле окна, и висящая на стене гитара красного цвета. В углу одиноко и уныло ютился каркас кровати без матраса и маленькое уютное кресло с перекладиной для ног. Возле стены на тумбочке виднелся виниловый проигрыватель, рядом громоздились пластинки.
– А что не так с матрасом?
Велиал поёжился и ответил неохотно:
– Всё не так.
– Не знала, что ты увлекаешься музыкой, – сменила тему. – Сыграешь?
– Заказывай.
– Свою любимую, – я пожала плечами, на ум ничего не пришло.
Тёмный подошёл к фортепиано и наиграл мотив по памяти. От его музыки на глаза наворачивались слезы, и ноты словно оживали, прикасаясь к душе и задевая сокровенное и тайное. Нечто-то такое, от чего замирало сердце и переставал биться пульс. Я слушала, не в силах произнести ни слова.
В завершение исполнил какую-то смутно знакомую мелодию, но попытки вспомнить успехом не увенчались. Мозг буксовал, пытаясь помочь, но тщетно. Я уже слышала эту музыку где-то… в бреду.
– Не могла, – отрезал Велиал, подслушав мысли. – Это моя композиция.
– Но!.. – хотела возмутиться, а потом передумала: – Мне очень понравилось.
Велиал встал с банкетки и отвернулся, будто смутился. Я уже поняла, что он не умеет принимать похвалу.
– Сильно, проникновенно и чувственно, – решила всё же сказать.