Жертвы обстоятельств
Шрифт:
— В жизни всякое случается, — пожала плечами пророчица.
Я сощурилась — в лаборатории было слишком яркое освещение, особенно после полутемных коридоров — и вдруг наткнулась на яростный взгляд желтых, как лепестки подсолнуха, глаз.
— Ириано, — выдохнул Тантаэ, стремительно шагнул вперед — и застыл, словно мгновенно превратился в мраморную статую.
Желтоглазый шакаи-ар зло сощурился:
— С возвращением, отец. Давно не виделись. Знал бы, что ты приедешь — вернулся бы в резиденцию Крыла Льда.
Пепельный князь
— Ири…
В коротком слове было столько тоски, что у меня дыхание перехватило. Я невольно отступила назад, впиваясь пальцами в ладонь пророчицы, холодную и трясущуюся. Кажется, не только мне было не по себе.
— Не трепи мое имя! — рявкнул Ириано. Тантаэ вздрогнул. В глазах его, обычно спокойных и равнодушных, проступила тень гнева.
— Я дал тебе это имя, Ири. Или ты умудрился забыть даже это?
— Кто бы говорил о забывчивости, Тантаэ из Пепла времени! — едко откликнулся Ириано. — Все свои отцовские права ты растерял. Напомнить, когда?
Безупречный самоконтроль Тантаэ растаял всего на долю секунды, но даже тень той боли, что ощутил этот всегда невозмутимый князь, заставила меня содрогнуться. Я с трудом подавила желание выбежать из лаборатории и спрятаться где-нибудь подальше от этих… любящих родственников.
Ириано буквально пылал ненавистью. По-звериному отсвечивали глаза, проскакивали рыжеватые искры в темных волосах, даже губы покраснели. Он был ростом ниже отца, но сейчас казался даже внушительнее, словно заполняя собой пространство.
Тантаэ рядом с ним казался выточенным из куска льда. Холодный блеск синих волос, в идеальном порядке лежащих на плечах, бледное лицо, тонкий контур рта и совершенно непроницаемый взгляд — будто глаза были из вишневого стекла.
Но сейчас я ощущала ясно, как под этой ледяной коркой бурлит та же огненная бездна.
— Не стоит выносить семейные дела на всеобщее обозрение, Ириано, — тихо произнес Пепельный князь. — Это касается только нас с тобой. И, возможно, Максимилиана.
Упоминание одного лишь имени Ксиля произвело эффект автоматной очереди в воздух. То есть все благоразумные, вроде ученых и ассистентов, быстро рассосались по лаборатории, но Ириано-сорвиголову это только раззадорило:
— За сильных цепляешься, Тантаэ? Как обычно? — в воздухе повеяло свежим и резким запахом озона и мокрого дерева. — О, да, ты всегда это умел. Сам — ничтожество, даже близких не можешь защитить, но покровителей находить умеешь, — каждое слово падало, как ком земли на крышку гроба. — И как только Северный князь тебя терпит? Может, из жалости? Может, потому что знает, что без него ты и года не протянешь? — от ярости и презрения, клокотавших в его голосе даже я, стоявшая в стороне, съежилась, как от удара. — Разве не так, Тантаэ? Каково тебе каждый день ощущать себя бесполезным придатком, просто кучей наво…
Ошалевшая от наполненной ядом речи, я упустила тот момент, когда Айне отпустила
Удар пророчицы пришелся раскрытой ладонью по губам, хлестко и обидно.
Я ожидала удара в ответ, злого шипения… Но желтоглазый шакаи-ар умолк на полуслове и отступил. Взгляд его напоминал взгляд человека, которого внезапно разбудили — шокированный, недоверчивый и чуточку растерянный.
— Сколько бы вам ни было лет, господин Ириано, вы не имеете права так разговаривать со своим отцом, — негромко и спокойно произнесла Айне. — И если он любит вас и терпит подобное обращение, то я не привыкла потакать хамам.
Ириано стряхнул оцепенение и подался вперед, выпуская когти. Глаза его были недобро сощурены.
— Кто ты такая, чтобы мне указывать? — угрожающе поинтересовался он. Руки его расслабленно лежали на поясе, но удлинившиеся когти не оставляли сомнений в подтексте.
«С таким тоном проще было бы сразу сказать "заткнись, ничтожество, или я тебя убью!"», — мрачно подумала я, поглядывая по сторонам.
В лаборатории было пусто и тихо, как в склепе. Либо все попрятались и теперь следили за скандалом из безопасного места, либо вовсе убрались от греха подальше, чтобы под горячую руку не попасть.
Но мою строгую подругу такие перспективы мало волновали.
— Эстаминиэль сферы воды, пророчица Айне, — невозмутимо отозвалась она. — Но не столько важно, кто я — важно, кто вы. Шакаи-ар, принадлежащий к могущественному клану, готовящийся сам скоро стать князем. И при этом — совершенно не умеющий держать себя в руках и не испытывающий ни малейшего почтения к старшим. Возможно, я что-то упускаю, но первое впечатление у меня сложилось именно такое. Подсказать вам возможный вариант развития событий в случае, если вы и дальше будете идти на поводу у своей ненависти? Не самые приятные перспективы, уверяю вас.
— Пророчица? — произнес Ириано со странными интонациями, вглядываясь в лицо моей подруги. Так, словно она казалась ему смутно знакомой.
Айне иронично выгнула бровь:
— Желаете проверить? И как — телепатией или позволите все-таки мне сделать предсказание? Думаю, небольшое мрачное пророчество пошло бы вам на пользу. Я не люблю вмешиваться в чужие судьбы, но этот случай готова посчитать исключением.
Я могла поклясться, что сейчас Ириано точно вспылит и Айне придется спасать, но опять ошиблась.
— Нет, — поспешно ответил он. Когти побелели и стали короче, приобретя вполне человеческий вид. — Я вижу, что вы говорите правду. Обойдемся без телепатии. У меня нет никакого желания свихнуться, повиснув между прошлым и будущим. Шакаи-ар не обладают настолько крепкой психикой, чтобы погружаться в пророческие видения. Я… прошу прощения за некрасивую сцену, уважаемая…
— Можно просто Айне.
— Хорошо. Айне. Красивое имя. Переводится как «Знаю!», да?
— Совершенно верно.