Жертвы обстоятельств

Фрай Макс

Я посмотрел. Из зеркальца на меня уставились серые глаза, круглые от удивления.

— Что это со мной? Совсем забыл, надо же!

— Забыл? Немудрено было забыть: вчера они действительно были карие… вечером. А утром — зеленые, чтобы скучно не стало, наверное. А когда я заходила в Управление за три дня до Конца Года — голубые. Я еще подумала, что они такие же, как у моего дяди Кимы…

— Очень мило с твоей стороны, Меламори, что ты обращаешь внимание на такие мелочи… Но для меня это новость! Даже поверить трудно. Ты ничего не перепутала?

—

На что будем спорить? — усмехнулась Меламори. — Посмотришь на себя через час! Они у тебя все время меняются!

— Не буду я с тобой спорить! — буркнул я, отдавая зеркальце. — Но хоть убей, не понимаю: при чем тут какие-то страхи? Ну, меняются у меня глаза, тоже мне чудо! Кто бы уж говорил… У тебя же вся родня в Семилистнике, незабвенная!

— В том-то и дело! Я много чего знаю, но о таком никогда не слышала…

Вчера вечером, когда до меня дошло, я даже спросила у дяди Кимы… Я не стала говорить про тебя, сказала, что заметила это у одного из курьеров… И Кима тоже заявил, что мне померещилось, поскольку «так не бывает». Я не рискнула настаивать, но сегодня утром спросила у сэра Джуффина. Знаешь, что он мне сказал?

— Попробую угадать… «В Мире много чудесного, девочка!» Или: «Не забивай себе голову пустяками, Меламори». Я угадал?

— Почти! — вздохнула Меламори. — Он заявил, что это — «не единственное твое достоинство». И добавил, что в городе полно обыкновенных ребят, без всяких там странностей, и именно поэтому они совершенно не подходят для работы в нашей конторе…

— Мне приятно! — улыбнулся я. — Скажу ему «спасибо» при случае.

— Сэр Макс, все это очень весело, но… Ты вообще уверен, что ты — человек?

— Не знаю! — расхохотался я. — Никогда над этим не задумывался!

— Сэр Джуффин ответил мне тоже самое… И точно так же ржал. А мне что делать прикажете?… Службу бросать, чтобы вас… тебя не видеть, или напиваться при каждой встрече для храбрости?! Сэр Макс, я тебя спрашиваю!

Наверное, мне следовало немедленно придумать какую-нибудь успокоительную глупость. Это было в моих же интересах. Но… Меламори нравилась мне так сильно, что ни врать, ни выкручиваться не хотелось.

— Я не знаю! — снова сказал я. — Я совершенно уверен в том, что нормальнее меня человека еще поискать надо… как ни странно это звучит…

Только не надо морочить мне голову, Меламори! Не такая уж ты трусиха, насколько я разбираюсь в людях.

— Да, не трусиха. Но… я выросла среди странных людей, Макс. Мои родственнички из Ордена Семилистника, можешь себе представить… И привыкла к тому, что я — «самая главная», что ли… Я все знаю, все понимаю и кого угодно могу довести до ручки… ну, почти кого угодно. Ну, я еще способна смириться с тем, что сэр Джуффин Халли выше моего понимания, поскольку знаю историю Смутных Времен не из книжек… Он тебе как-нибудь сам расскажет… если еще не рассказал! Но я не хочу, чтобы мне нравился человек, который… которого…

— Которого ты не можешь «довести до ручки»? — весело спросил я.

— Да, наверное… Кроме того, меня так воспитали… В общем,

если я чего-то не понимаю, я этого боюсь! Орден Семилистника на том и стоит, если хочешь знать: осторожность и познание, именно в такой последовательности! А поскольку я понимаю многое… Словом, поэтому обычно я — не трусиха. А стоит мне посмотреть на тебя, сэр Макс, и я теряюсь!

— У тебя есть только один выход, Меламори — подмигнул я, — изучить меня получше… Покончи с «осторожностью» и приступай к «познанию»! Ты обнаружишь, что я жуткий зануда, и все будет в порядке. Советую начинать побыстрее: к следующему полнолунию я окончательно утрачу человеческий облик!

— Мне оставалось только шутить: таких проблем с девушками у меня еще не было. Как правило, их не устраивали совсем другие вещи…

Вечер закончился сумбурным распитием чего-то изумительного в гостиной Меламори в обществе ее восьми (представьте себе!) подружек. Барышни были одна краше другой и так восторженно щебетали свои бесконечные, но удивительно остроумные монологи, что голова у меня пошла кругом. Меламори действительно здорово переборщила с горячительными напитками, поэтому на прощание мне достался довольно увесистый поцелуй. Почти как настоящий! Я был настолько сбит с толку, что решил просто радоваться тому, что есть, а там — будь что будет!

Весь остаток ночи я бродил по Ехо, пугая своей «Мантией Смерти» одиноких прохожих. Голова горела от шальных предчувствий. А какой-то дремучий охотничий инстинкт требовал немедленных «мужских поступков», не менее дремучих. Но городское воспитание взяло вверх: в окно спальни леди Меламори я все-таки не полез. Уснуть мне, впрочем, тоже не удалось, даже после полудня. Покувыркавшись часа два среди одеял, я махнул рукой на свой «режим дня» и отправился в Дом у Моста гораздо раньше, чем это было необходимо.

— Не спится, сэр Макс? — весело поприветствовал меня сэр Джуффин Халли.

Мне крайне редко доводилось видеть своего шефа в дурном расположении духа, но таким счастливым, как сегодня, он никогда на моей памяти не был!

— Что стряслось? — спросил я. — Бубута все-таки умер?

— Ну что ты, Макс, он в порядке. Собирается прислать вам с Мелифаро приглашение в гости, так что готовься! Плохо быть спасителем генерала Боха: благодарность этого чудесного человека куда более утомительна, чем его гнев… Но не в этом дело. Помнишь пирог Чаккатта?

— Еще бы!.. А, понимаю! Вам удалось раздобыть еще одну порцию?

— Смотри на вещи шире, парень! Говорил же тебе, что мы будем перекраивать историю! Скоро пирог Чаккатта будет доступен любому задрипанному горожанину! Ну, и нам с тобой заодно.

— Как это, сэр? — осторожно спросил я. — Вы что, собрались переписать Кодекс Хрембера?

— Всегда знал, что твоя интуиция — это нечто! Угадал, Макс! Ну, не то, чтобы совсем переписать, но… В общем, мы внесем туда одну маленькую поправку. Аккуратную такую поправочку… Все уже готово. Осталось получить официальное разрешение от сэра Нуфлина. За этим-то мы к нему и едем…