Жертвы веселой вдовушки
Шрифт:
– Да! Мне!
– Но почему вам?
– Как это – почему? Да хотя бы потому, что я был его ближайшим родственником по мужской линии!
– Вы?!
– Я, и еще Вано, разумеется. Но Ваник – до сих пор мальчишка. Доверить ему такие огромные ценности – все равно что просто пустить их по ветру. С него хватит и моего золота, которое пусть уж он тратит, как ему заблагорассудится.
Подруги окончательно растерялись.
– Ваше золото?! Вы – родственник мужа тети Луизы? Постойте – кто вы такой?
– А вы еще не догадались?
– Нет!
– А
И мужчина повернулся к подругам в профиль.
– Ну, что? Никого я вам не напоминаю?
– Погодите, что-то такое кажется нам знакомым… Да вы же похожи на Ваника!
– Я сразу это заметила!
Кира была горда и собой, и своей наблюдатель-ностью. Но при этом – все равно не понимала, что к чему. Какая-то догадка брезжила у нее в мозгу, однако не могла никак до конца оформиться.
Усатый кивнул. Он был явно доволен, хотя подруги опять же не вполне понимали почему.
– Вы – родственник нашего Вано? – догадалась наконец Кира.
Удовольствие на лице усатого растаяло без следа. Он гневно воззрился на подруг и грозно рявкнул:
– Родственник?! Да я его отец!
– Отец?! Вы?! – не поверили подруги.
– А в чем дело?!
– Но мы знаем, что отец Ваника был под следствием, потом сидел в тюрьме, а потом…
– А потом я вышел на свободу и узнал, что моя родная женушка, мать моего единственного ребенка, Вано, обокрала и обобрала меня до нитки! Все то, что дядя Рустам – богатый ювелир и антиквар из Кисловодска – должен был завещать мне, старшему в семье, получила она, эта мерзкая грязная потаскуха!
– Если вы так говорите про тетю Луизу, то… не надо!
– Она была потаскухой! – яростно заорал в ответ Гурген. – Я женился на потаскухе, да еще и зачал от нее ребенка! О, мой бедный Ваник, он совсем не был достоин такой матери!
– А отца? – ядовито поинтересовалась Кира, совсем забыв об инстинкте самосохранения. – Отца-уголовника он был достоин?
– Молчите обе! – взревел усатый. – Я сел за решетку, потому что взял на себя чужую вину!
В этот момент он был так страшен, что подруги невольно замолчали. И еще они подумали: если этот человек так легко впадает в ярость, он вполне способен на любое преступление, даже на убийство тетки Луизы.
– Да, я всегда был таким. И меняться не собираюсь! Но я люблю своего сына. И я следил за его взрослением. Когда была жива моя мать и мой сын жил с ней, это было сделать легко. Потом на какое-то время я потерял сына из виду. А потом вновь его нашел и понял, что мальчику надо помочь. Вано был наследником больших капиталов. Наш дядя Рустам, который на старости лет выжил из ума и которого так ловко окрутила моя бывшая жена, был очень богат. И наследников по мужской линии у него было всего двое – я и мой сын.
– А ваша жена? Она, получается, ни при чем? А ведь все наследство досталось ей!
– Она обманула старого дядю Рустама! Моя мать была родной сестрой дяди Рустама. У него самого детей
– А оставил он все Луизе!
– Старик на старости лет лишился ума, если доверился этой веселой ведьме! А меня не было рядом, чтобы помешать козням Луизы. Ваник был еще слишком мал. Луиза заставила старого дядю Рустама написать завещание в ее пользу. Сомневаюсь, что дядя к тому времени понимал, что именно он делает и для кого. Луиза всегда была хитрой бестией. И как только в свое время я мог на ней жениться?!
Мужчина схватился за свои все еще густые волосы и судорожно их дернул. Он явно очень сильно переживал. И, чтобы немного его отвлечь, Кира спросила:
– Значит, вы и есть Гурген – первый муж нашей тети Луизы?
– Вашей тети?! С какой это стати она стала вашей тетей?! Лично я вас впервые вижу!
– Мы вас тоже знать не знаем! Но наша тетя Луиза была замужем трижды. Один раз, как я понимаю, за вами. Второй – за вашим дядей Рустамом. А третий – уже за нашим собственным дядей Сашей, который умер месяц тому назад, оставив тете Луизе все им нажитое и квартиру.
– Узнаю свою Луизу, – оскалился Гурген. – Она из любой ситуации умудрялась извлечь выгоду!
Леся, которая до сих пор помалкивала, предоставив инициативу своей подруге, внезапно воскликнула:
– Но если вы были мужем тети Луизы и являетесь отцом Вано, то для нас вы… вы – наш дядя!
И не успел Гурген прийти в себя и что-то возразить, как Леся горестно воскликнула:
– Но, дядя Гурген, как же получилось, что нашего с вами Вано арестовали?
– Моего сына арестовали?!
Для Гургена это было явным открытием. Причем открытием в высшей степени неприятным.
– Когда это произошло? За что?
– Ну, как же… Вано продал золото, имевшееся в сейфе у тети Луизы, купил себе машину и…
– Насчет машины я знаю, – перебил девушку Гурген.
– Так вот, золото он взял у матери, сейф был взломан, а она сама убита, и следствие и заподозрило, что…
– Вано никого не убивал! Как это возможно – убить родную мать?! Жену – да! Сестру, если она ввязалась в какое-то непотребство, тоже – да! Но мать – это всегда святое! Женщину, которая дала тебе жизнь, надлежит чтить и уважать как святую! Вано не мог этого сделать, как ваш следователь этого не понимает!
– Так уж и не понимает? Ему нужен убийца, чтобы закрыть это дело. И ваш сын отлично подошел.
– Вано не убивал Луизу! – снова взвился Гурген. – Это сделал я!
Вот оно – признание, ради которого подруги проделали такой долгий и трудный путь. Но почему-то, услышав эти слова Гургена, они ничуть не обрадовались. Усталость навалилась на подруг. И еще, пожалуй, страх.
– И почему вы это сделали?
– Луиза была грязной тварью! Всегда такой была, не понимаю, как я мог жениться на такой женщине!