Жест Лицедея
Шрифт:
— На какое время, ваше сиятельство? — спросил дворецкий.
— А примерно через час пусть прибудет, — ответил я, внимательно следя за руками нашего фокусника.
Он достал другую карточку, на которой было выведено жирно чернилами «Через 1 час» и погрузил ее туда в щель.
Прогресс не абы какой, но видно, что даже магический мир не стоит на месте. И я об этом мире еще очень мало знаю. Чтобы не вызвать слишком больших подозрений в тупизне, я спросил его так:
— Как вы думаете, Никифор Тимофеевич, данные здесь передаются по протоколу http
— А? — он открыл рот, но кроме звука «А» сказать ему было нечего.
Ну, видите теперь, кто из нас тупит? Я его загрузил совершенно бессмысленными понятиями, в которые сам вряд ли въезжаю. И сейчас уже не я выгляжу дураком, верно? Теперь с видом умника можно выведать все то, что он знал о системе. Я его спросил:
— Ладно, это я с магической точки зрения рассуждаю. Давайте проще. Ваша эта штука, вижу устаревшей модели. Как они там узнают, какая нам карета нужна и во сколько ее подать?
— Ах, вы про ямской посыл. Да старая штука, но не сильно. Вроде два года назад меняли. А узнают, ну, как и раньше картинку видят, вот и узнают. Вы извините, у нас тут пока без протоколов и этих «эйч-ти-ти…», — он попытался воспроизвести лапшу, которую я ему повесил. — Ну без этого в общем. И без дат с центрами. Время я ж им показал — все, приедут как миленькие, — заверил он. — Вы, Александр Петрович не волнуйтесь, очень редко подводят. Им же потом шкуру сдерут.
— Ну это хорошо, — согласился я. — Картинку кто первым видит? Не извозчик же.
— Нет, конечно, это вам не в Москве. У нас тут все проще. Поступает следящему магу в их контору, ну в «Колеса Максима», и они нам сразу свободный транспорт, — он осторожно задвинул ящик. И добавил: — Знают, что дом графский — помедлить не рискнут.
Я бы еще поговорил по устройству это причуды, но в фойе зашла Ирина. И мы поднялись к ней в комнату. Времени до прибытия кареты имелся почти час: она неторопливо прихорашивалась возле зеркала, втирая что душистое в лицо, а я закурил возле окна.
— Саш… поговорить хочу, — сказала она, вставая и подходя ко мне. — Не знаю, как мне теперь быть. За всю прежнюю жизнь у меня было три мужчины. И я никогда не изменяла им. Я даже чужие комплименты старалась не слушать. А теперь… — она взяла мою руку с мундштуком и поднесла к своим губам
— Что теперь? — я любовался как в ее чувственных губах исчезает кончик мундштука. Мне так захотелось повторить то, что было с ее губками вчера, но разговор выходил серьезный, и шаловливые мысли тут же развеялись
— Теперь изменяю тебе, потому что есть Павел Иосифович. Пожалуйста, прости, что вынуждена говорить такое, — она положила голову мне на грудь. — Изменяю ему, потому что неожиданно появился ты, и я ничего не могу ему сказать. И порвать с ним я не могу. Я не знаю, что мне делать. Все время думаю об этом.
— Мы уже завтра улетим в Москву, и там его не будет как минимум
— Но что? Он появится не позже середины июля. Павел… Ты не понимаешь, он полный страсти сразу прилетит ко мне! Я не могу его просто взять и оттолкнуть! — она сильнее прижалась ко мне. — Саш, я не знаю, что делать!
— Скажи правду, тебе было хорошо с ним? — наверное этот вопрос был жестоким, я почувствовал, как она словно сжалась.
— Я очень долго не была с мужчиной. Прости, но мне было хорошо на его яхте, — она замолчала с тревогой ожидая моей реакции.
— Ир, за то, что ты говоришь правду, я тебя обожаю, — я поцеловал ее.
— Я не всегда говорю правду. Бывает такое, что ее сказать просто нельзя. Знаешь, что я сейчас чувствую? — она подняла ко мне глаза. — Будто ты взрослее меня, а я наивная девочка.
— О, Перун на Небеси! Видишь, как легко решился вопрос с твоим возрастом! Все, нет больше этих беспокойств? Пусть из нас двоих, я буду старшим. И не бойся приезда Лапина в Москву. Я с этим смогу разобраться, — твердо заверил я.
В самом деле маг я или кто? Если потребуется я ему «Формат С:» сделаю на весь его жирный мозг. А вот то, что Ире понравилось с ним трахаться на яхте, меня царапнуло. Зря я вообще об этом спросил — очень дурное любопытство: и ее поставил в крайнюю неловкость, и себя задел. Ведь я ее в самом деле ревную.
То, что вместо легкого открытого экипажа подали карету на шесть мест, запряженную четверкой лошадей, Ирина очень удивилась. Я сказал, что ошибся, а дворецкий уже сунул карточку в ямской посыл и решили не отменять. Правда, позже выяснилось, что я Ирину на лишние семьдесят пять рублей опустил, но опыт — он бесценен.
Поскольку особой цели у нашей поездке не имелось, то решили прокатиться к Лидийскому рынку. Там, как слышала Ирина появились новые платья из модной ныне мануфактуры «Клео», а на обратном пути мы решили заехать на обед в ресторан. И я едва не согласился на «Аполлонию», потом спохватился: ведь мало ли как разговор повернется, может официант меня вспомнит или владелец заведения. Возьмут и ляпнут при Ирине про Леночку, которая была со мной. Поэтому решили отобедать в «Мраморном море» — там, говорят, тоже очень славно и вкусно.
Дорога к Лидийскому рынку около семи верст, потому как этот новый рынок уже за городом, у стен древнего амфитеатра. В общем, добираться не близко, и мы сначала говорили с Ириной о Петербурге и Наташе, а потом меня очень возбудило смотреть, как шевелятся в разговоре ее губы, и я сказал:
— Ир, слушай, а возьми в рот?
Сначала я думал, что «мама» возмутиться как вчера, но она хохотнула, прикрыв тот самый рот ладошкой и ответила:
— Ты совсем с ума сошел?
Только я сразу понял, что это означало «да».