Жестокая любовь мажора
Шрифт:
Он вздыхает и притягивает меня к своей груди.
— Так. Мы поступим следующим образом. — Он гладит меня по спине. — Ты выплачешь здесь все свои слезы, и на этом мы забываем о том, что больше для нас не имеет никакого значения, а потом пойдем домой, где я надеюсь получить вознаграждение за то, что я самый лучший.
Я улыбаюсь сквозь слезы, пачкая ими толстовку Илая.
Знаете что?
Думаю, я действительно люблю этого парня.
Эпилог
Я
Он оставил странное послевкусие: сладость с горечью. Но, с другой стороны, я рада, что мы обо всем поговорили, точнее, говорила практически я одна, а Илай подвел черту.
И, наверное, я в этом и нуждалась.
В надежности.
Открываю кран, чтобы сполоснуть посуду, но замираю, бросив взгляд на кольцо.
Не хочется его испортить, поэтому собираюсь снять, но в этот момент попадаю в медвежьи объятья, а возле уха раздается низкое рычание.
— Не успел надеть, а ты уже снимаешь?
Большие ладони скользят по моему животу, и я откидываю голову на плечо Илая.
Эти сильные руки и объятья… не знаю, как жила без них раньше. Это так приятно. Будто… я нашла своего человека. Вот кто Илай для меня. Он мой дом.
— Не знала, что ты такой собственник.
— Ты даже не представляешь, насколько я такой, — шепчет он с жаром мне на ухо и просовывает ладонь в мои домашние хлопковые шортики.
Его пальцы такие горячие, что я ничего не могу поделать со своим телом: оно тает от его прикосновений. Илай задевает чувствительное место, и я всхлипываю, по инерции сжимая бедра.
Второй рукой он поворачивает меня к себе, подцепляет мой подбородок и приподнимает мою голову, чтобы наши глаза встретились.
— Мне нужно домыть посуду, — шепчу я и привстаю на носочки, когда он снова проскальзывает пальцами глубже.
Прикрываю глаза с тихим стоном, но прежде чем нахожу в себе силы оттолкнуть Багирова, он накрывает мои губы своими. Загоняет меня в ловушку со всех сторон… Его язык проникает мне в рот, и всепоглощающее чувство накрывает жаркой волной.
— А мне. Нужна. Ты, — выдыхает он между поцелуями и с еще большей страстью завладевает моими губами. — Желательно голая…
Мягко упираюсь руками ему в грудь.
— Ну тише ты, Кирюша же еще не спит.
— А мы негромко, — Багиров забирается мне под майку, а я шутливо шлепаю его по руке.
— Илай Дамирович, имейте совесть.
— Нету ее у меня. — И в доказательство он снова жадно целует меня, на мгновение сбивая с толку. А потом я уворачиваюсь от него и, схватив полотенце, бросаю ему на плечи.
— Вот сначала намой и уложи сына, а потом демонстрируй мне отсутствие совести. А я пока с посудой закончу.
Илай закатывает глаза и стонет разочарованно.
— Иди, и не выпрашивай тут, — толкаю пальцем
— Обломщица.
— Иногда приходится, — улыбаюсь и подмигиваю отступающему Илаю.
Когда я, закончив наводить порядок на кухне и сходив в душ, выхожу из него, растирая остатки молочка по шее и рукам, замираю в дверях ванной, услышав, как входная дверь осторожно щелкает.
Нахмурившись, выглядываю в коридор, и вижу, как Илай скидывает кеды, убирая пачку сигарет на полку.
Не знаю, где он курил раньше, но я заметила, что с появлением в его жизни Кирилла Багиров стал курить в разы меньше, а если и курит, то делает это подальше от нас. Например, как сейчас: на балконе на лестничной площадке. Если честно, я даже немного скучаю по тому времени, когда я наблюдала за этим процессом как за красивой сценой из фильма.
Он замечает меня и всего через секунду подхватывает на руки .
— Я выполнил все выставленные требования и больше не принимаю никаких отговорок.
Я улыбаюсь, вдыхая запах табака и позволяя Илаю усадить меня на кухонный стол.
— Может, мы хотя бы переместимся в спальню или гостиную?
Илай развязывает пояс моего халата и приникает жадным ртом к шее.
— Нет, черт возьми. Кухня дальше всего от детской. Я хочу хоть немного пошуметь.
Я запрокидываю голову и смеюсь, но Илай совершенно точно намерен показать, как прошел его день выдержки.
Он сбрасывает с меня халат, путается пальцами в волосах и оттягивает голову назад достаточно грубо, чтобы я забыла о своих смешинках.
Спускается губами к груди, и я выгибаюсь ему навстречу, распахивая рот от удовольствия. Багиров нетерпелив и жаден в каждом своем поцелуе, которыми он осыпает всю мою грудь, затем обратно шею и губы, одновременно стягивая с меня трусики. Он повсюду. Его руки то нежные, скользящие по моей спине, то грубые, наматывающие волосы на кулак или с силой стискивающие пальцами бедра, которые он раздвигает, не отрываясь от моих губ и со стоном входя в меня.
Но я еще не до конца потеряла свой разум и вовремя прошу Илая остановиться.
— Ты без защиты, — выдыхаю едва слышно и снова растворяюсь в поцелуе. Илай крадет мое дыхание, сжимая руки у меня на талии так, что я выгибаюсь и хватаюсь за его шею, пытаясь поспеть за глубоким голодным поцелуем. Не прерывая его, он протягивает руку и выдвигает ящик. Затем все же отстраняется и показывает пакетик фольги, поглаживая костяшками пальцев по моей щеке.
— Прости. Я увлекся, — тяжело дыша, он опять целует меня и отстраняется, чтобы надеть презерватив на свой стояк. Я слежу за его движениями, и от вида напряженного члена, облаченного в латекс, царапаю пальцами столешницу, непроизвольно ерзая в предвкушении близости.