Жестокая сказка

Ангелос Валерия

– Что сказать?
– бормочу сдавлено.

– По ком ты плачешь?

По мальчику, который никогда ко мне не вернётся. По себе. По нам.

– Пусти, - отстраняюсь и отвожу в сторону его руку.
– Ты не должен меня касаться.

– Ты моя, - пальцы вплетаются в мои волосы, тянут назад, заставляя запрокинуть голову.

Ахметов делает так постоянно. Всегда. Этот жест. Черт. До боли знакомый жест. Но с Ахметовым никогда не бывает настолько горячо. Кипяток обдаёт грудь. И между бёдер тоже кипяток струится. А вдоль позвоночника растекается

лёд. Дьявольское сочетание разрушает мои хрупкие опоры.

Это естественная реакция тела. Отклик женщины на ее первого мужчину. Хотя на Ахметова я тоже реагирую странно. Особенно после осознания подавленных воспоминаний. Но все равно не до такой степени остро отзываюсь. А тут такое чувство, словно через меня пропускают разряды электрического тока.

Нужно прекратить. Остановиться. Нужно разорвать наш порочный контакт.

– Я не взяла твои деньги, - шепчу, стараясь не сгореть под прицелом горящих адским огнём глаз.
– Ты меня не покупал.

Глотаю слёзы. Подавляю рыдания.

– А кто тебя купил?
– в голосе слышится насмешка.
– Ахметов?

– Нет!
– восклицаю и вырываюсь из его хватки.
– Никто.

– Так ты здесь по доброй воле?
– продолжает ровно.
– Никто тебя не принуждал? Не похищал? Может, ты вообще любишь его?

– Люблю?
– в шоке переспрашиваю.

– То, что ты отказалась от денег, никак не влияет на наш договор, - ровно замечает Граф.
– Кстати, что заставило тебя совершить такой странный поступок?

– Я не люблю Ахметова, - выдаю твёрдо.
– Я никого не люблю.

– Даже родного отца.

– Что?
– краска приливает к щекам.
– С чего ты...

– Ты оставила заработок в номере отеля. Что бы случилось с твоим папой, если бы о нем не позаботился я?

– Я бы нашла способ.

– Это твои принципы наружу пробились? Или временное помутнение?

– Я просто не смогла, - говорю как есть.
– Не смогла взять деньги.

– Тебе повезло, что я все оплатил, - заявляет мрачно.
– Кстати, Ахметов очень живо интересовался нашей сделкой. Увидел платёж от Графа и напрямую ко мне обратился.

– И что ты сказал?

– Солгал, - тихий смех.
– Тебе к такому не привыкать. Видно, мастерски пудришь мозги. Рустам до сих пор верит в твою девственность, ждёт, когда ты сама к нему в постель придёшь. Наивный мальчишка.

Это цепляет. Неприятно задевает. Мне не по вкусу, как Граф называет Ахметова. Мальчишка. Какой он ему мальчишка?

– Ты его должник, - бросаю я.
– Ты в его доме. И стоит проявить уважение.

– К этому щенку?

– Он не...

– Ты права, - голос резко меняется, становится жёстче.
– Он не щенок. Он покойник. Твой Рустам больше сюда не вернётся. Забудь о нем. Лучше подумай, какую девственность отдашь мне следующей.

– Я принадлежу другому, - отшатываюсь.
– Хватит.

– Оглохла?
– обрывает.
– Он умрет. Пытался прыгнуть выше головы и не смог. Думает, если спас мою жизнь, то стал неприкосновенен. Ни черта

подобного. Его замок станет моим. В полночь. И ты станешь моей снова.

Глава 59

– Пошел к черту! – восклицаю я и отталкиваю Графа, решительно направляюсь к выходу, стараясь побороть истерику, которая рвется наружу.

– Блаженная, - насмешливое замечание режет слух и в ту же секунду пальцы сжимают предплечье, сдавливают, разворачивая меня до такой степени резко, что голова идет кругом. – На что надеешься?

– На себя, - выпаливаю в ответ, шиплю: – Отпусти сейчас же. Мне наплевать, какие у тебя дела с Ахметовым, что вы там решите, кому отойдет замок. Я хочу уйти. Хочу вернуться домой, обратно к своим близким людям. Я не ваша собственность, чтобы меня делить.

– Ты наша, - припечатывает мрачно.

Открываю рот, пытаясь возразить, но Граф толкает меня в сторону, вбивает в ледяную стену и нависает будто коршун, пристально разглядывает. Больше не дотрагивается, но упирает крепко сжатые кулаки по обе стороны от моей головы. Дышит тяжело, точно после долгой пробежки. Или это закрытая маска создает такой эффект? Еще и голос изменяет, приглушает звуки.

Дьявол. Его взгляд ощутим физически. Его энергетика давит, обдает то огнем, то холодом, держит на грани реального восприятия.

Воздух покидает легкие. Вдоль моего позвоночника проносятся электрические разряды. Низ живота судорожно сокращается. Чувствую, как влага выделяется толчками, между бедрами становится настолько горячо, что я с трудом успеваю подавить порочный стон. Абсолютно дикая и ненормальная реакция. Шальной отклик. И с чего вдруг? Мужчина даже меня не касается.

Но я чувствую его запах. Тягучий. Звериный. Терпкий. Чувствую тонкий аромат. Неуловимый. Неповторимый. И вообще от самого ощущения этого человека рядом окончательно теряю разум.

Что он со мной вытворяет? Как?

– Я думала, у тебя есть понятие о чести, - слабо усмехаюсь. – Ты ходишь в должниках у Ахметова, но при этом пытаешься его уничтожить. Не самый достойный поступок.

– Я думал, ты в меня влюбилась, - произносит неожиданно тихо. – Из всех гостей в клубе выбрала хромого уродца, а потом еще и деньги за ночь не взяла. Когда шлюха раздвигает ноги бесплатно, это значит все по любви. Разве нет?

Я молчу. Просто рассматриваю его маску, изучаю то, как причудливо металлическая поверхность преломляет свет. Возникает оптическая иллюзия. Свое отражение не вижу, проваливаюсь в бездну, в густую темноту. Грудь опаляет кислотой.

– Долг, - продолжает Граф ледяным тоном. – Я уверен, ты знаешь все о долгах.

Кладу ладони на широкую грудь, надавливаю, изо всех сил пробую оттолкнуть, однако проще каменную глыбу сдвинуть с места. Пальцы покалывает. Дикость продолжается. Ужасно осознавать, как сильно меня заводит и возбуждает это мускулистое тело. Память оживает. Ворох воспоминаний обрушивается на плечи.