Жестокая свадьба
Шрифт:
— Слушай, Демуров, пойдем-ка ты меня угостишь кофе, а наши молодожены пускай в номер поднимутся. Я ведь правильно понимаю, что им до свадьбы потрахаться никто не даст?
Рустам с неодобрением взглянул на Ольгу, но промолчал, ответил Дан, и в его словах сквозило не то, что сожаление — настоящая скорбь.
— Родители знают, во сколько ваш рейс, они готовятся, и мне не хочется заставлять их ждать.
— Ну десять минут туда, десять сюда… — начала было Оля, но Данка незаметно ткнула ее в бок, да еще и мужчины взглянули с осуждением. — Ладно, не хотите, как хотите.
Дождь
Данка сначала даже обиделась, но потом поняла, почему. Дан знал, что лучше не начинать, потому что дальше будет еще сложнее оторваться друг от друга. А когда машина въехала во двор и она увидела свекра со свекровью, вообще стало не до размышлений.
Шамиль Баграев оказался внушительным мужчиной с резкими чертами лица, и Данка поняла, что сын больше пошел в мать. Аминат, мачеха Данияла, была под стать мужу — высокая, крупная, красивая той яркой красотой, которой возраст идет только на пользу.
Данка постаралась прикинуть, сколько ей лет. Ее старшая дочь — сестра Дана — сейчас в больнице на сохранении, ей скоро рожать. Значит, Аминат не больше сорока, а выглядит на тридцать пять максимум. Вот что такое хорошая генетика!
А потом вдруг вспомнилась мать Данияла, та хрупкая, худенькая женщина с фото. Полная противоположность Аминат, хоть и говорят, что мужчины выбирают в спутницы похожих женщин. Интересно, кого бы выбрал Даниял, если бы они не встретились, или так и женился бы на своей сговоренной невесте?
Даниял помог ей выйти из машины, пока Рустам высаживал Ольгу, и подвел к отцу. Данка хлопнула ресницами и заставила себя поднять взгляд на свекра. Шамиль смотрел на нее задумчивым взглядом, и ей показалось, что в глубине черных как уголь глаз мелькнула грусть.
— Хороший выбор, сынок, — одобрительно кивнул он Даниялу, а потом повернулся к Данке.
— Добро пожаловать в семью, дочка. Сделай одолжение, чувствуй себя как дома.
Аминат приветливо улыбнулась и обняла ее, а у Данки защипало в носу. Ей вдруг безумно захотелось, чтобы родители были живы, наверняка отцу понравился бы Шамиль. И они с мамой тоже сказали бы Даниялу, что они рады принять его в семью…
Тем временем Дан подвел ее к пожилой женщине, сидящей в кресле и укрытой пледом. Солнце пригревало, и она довольно щурилась, разглядывая Данку.
— Это моя Дана, бабушка! — сказал Даниял.
— Здравствуйте, — Дана слегка склонилась, так научил ее муж, — желаю вам здоровья и долгих лет!
Старушка что-то сказала Даниялу на их языке, и он широко улыбнулся, глядя на Данку.
— Красивая, — сказала она, склонив набок голову, — и дети у вас родятся красивые.
Дана покраснела, а муж продолжал улыбаться. Тут же в беседке был накрыт стол, и Данка про себя порадовалась, что Даниял отказался уединяться в гостинице — их действительно ждали, и забить на это
День прошел суетно, скомкано, и когда вечером они с сестрой смогли остаться одни, то она лишь вздохнула с облегчением. Их с Ольгой поселили на женской половине — это был целый отдельно стоящий дом. Вечером Аминат предложила ей принять ванну, и Данка с удовольствием согласилась.
Она как раз погрузилась в пенные айсберги, когда зазвучал сигнал вызова. Данка поспешно вытерла руку и схватила телефон — Даниял! По видеосвязи…
— Даночка, девочка моя прекрасная, дай посмотреть на тебя, — шептал муж, от чего у нее все замирало и ухало. Он здесь, совсем рядом, и лишь нелепые условности мешают им насладиться друг другом. Дана закрепила телефон и медленно поднялась из воды, собирая с тела пену и призывно глядя в камеру.
Муж долго смотрел, а затем сглотнул и сказал сипло:
— Сможешь незаметно выйти из дома? Справа от крыльца — летняя кухня, я буду там ждать.
Глава 13
Данке уже перехотелось нежиться в теплой пене. Наскоро обмывшись, она завернулась в халат и вернулась в комнату. Дом потихоньку погружался в спячку, свет горел только в одном крайнем окне, и еще у них с Ольгой. Сестра отправилась в душ, а Данка открыла чемодан.
Сначала схватила спортивный костюм, но воображение нарисовало одну картину, потом другую, и костюм отправился обратно. Достала из чемодана легкий сарафан на бретелях и быстро оделась.
— Ты куда? — удивленно спросила вернувшаяся Ольга, закутанная в полотенце. — Ночь на дворе!
— Дан позвал, — пробормотала Данка, стараясь не смотреть в глаза сестре.
— Ну слава Богу! — одобрительно кивнула та. — Слушай, он же на машине, дуйте в наш номер в гостиницу, вернетесь под утро, никто и не заметит. А я прикрою, хочешь, в окно тебя впущу?
Дана была готова на что угодно, но не предлагать же это самой мужу!
— Ты видишь, как у них тут строго, — шмыгнула она носом, — и Даниял мог вечером выпить. Он с друзьями встречался, кажется…
— Нда, — проговорила Оля, окидывая младшую сестру сочувствующим взглядом, — надо же, такое испытание в медовый месяц! Не понимаю, почему вас нельзя положить вместе? Вы же законные муж и жена, или им наши законы побоку?
— Не знаю, Оль, но Дан сказал, только после свадьбы, так принято.
— Мне Русик говорил, что после свадьбы вы летите на Бали. Или Бали тоже отменяется?
— Да нет, отель мы с Даном давно выбрали, не знаю только, на какое число он его забронировал.
— Ладно, беги, сестричка, там уже муж твой извелся. Может, все же в окно? — вопросительно взглянула она на Данку. Та мотнула головой и направилась к двери. — Куда голышом? — возмущенно свела брови Оля. — Кофту возьми!
Данка набросила на голые плечи кофту и очень осторожно выскользнула из дома. Во дворе было темно, в окнах «мужского» дома как раз погасили свет. Она шла по направлению к летней кухне, видя только очертания крыши на фоне темного неба. Луна светила тускло, звезд совсем не было видно — наверное, с утра снова пойдет дождь, хоть вечер был очень теплый.