Жестокие игры
Шрифт:
— Спешите видеть, господа! — заорал я во всю ивновскую. — Смертельный аттракцион! Крутой контрразведчик впервые родил здравую мысль!
— Горбатого могила исправит, — сокрушенно вздохнул Дронов.
А Вадим удивленно спросил его:
— Слушай, Юра, как ты все это терпишь?
— Привык. Да с ним иначе и нельзя. Стоит только возмутиться, как его не остановишь.
— Это вы о ком, парни?
— О тебе, Дима, — ответил Юрий. — О ком же еще?
— А кого вы все норовите остановить? Коня
— Преступников, Дима. Исключительно их.
— Ваше желание я понимаю и даже где-то разделяю. Только отчего оно у вас так поздно возникло? Вот что мне непонятно.
— Ждали тебя.
— Ясно. Тогда слушай сюда. Я сейчас отправляюсь в отряд проводников. Вы, подполковник, побеседуйте с соседями Паршиной о её морали и нравственности, дурных привычках и пагубных наклонностях. Уже сегодня мы должны знать о ней все. Задание ясно?
— Так точно, гражданин начальник.
— А я? — возник Сидельников. — Я тоже хочу.
— А вы, майор, будете в резерве главного командования, — ответил я. — А пока сидите и не рыпайтесь. Делайте водочные компрессы, как наружние, так и внутривенные. Попровляйтесь, одним словом. Мы очень на вас рассчитываем.
На улице была путевая погода. Светило солнце. Дул легкий ветерок. По голубому небу бежали легкие облака. Чирикали воробьи. Торопились куда-то по своим земным делам озабоченные люди. И в полном соответствии с природой на душе у меня тоже было путево.
Итак, мне предстояло посетить отряд проводников Новосибирского отделения дороги. Не исключено, что там я могу встретить Паршину. Представиться ей тем, кем я являюсь на самом деле, я не мог. Если она имеет ко всей этой кухне непосредственное отношение, то может насторожиться и предупредить своих сообщников. А это в наши планы явно не входило. Надо было подумать на тем, в каком образе лучше перед ней предстать. Вскоре моя легенда была готова. Для её воплощения в жизнь мне необходимо было заехать домой.
Стоило мне лишь переступить через порог квартиры, как раздался радостный крик Настеньки:
— Папа плишел! — Она подбежала ко мне и повисла у меня на шее. Папой она меня стала называть по собственной инициативе по возращении с Кавказа. И это было приятно.
— Привет, Настена! Как поживаешь?
— Холосо! — убежденно проговорила она.
Из кухни вышла Светлана. Поцеловала меня, спросила:
— А ты что так рано?
А я глядел на неё и глупо улыбался. «Неужели вот эта красивая женщина меня любит?!» — удивлялась и ликовала моя душа. Удивительно! Повезло дураку. Впрочем, дуракам всегда везет. Определенно.
— Я не насовсем. Пришел лишь переодеться. Сегодня намечается премиленькое рандеву с одной довольно хорошенькой куртизанкой.
— Смотри мне, — грозно насупила брови Светлана. —
— Конечно, что за вопрос.
Интересно, сможет она меня к кому приревновать? Вряд ли. Она уверена, что я полностью её со всеми потрохами, как с серьезными так и несерьзными мыслями в легкомысленной голове и всем прочем.
— Пап, а плавда Миска говолит, что ты милицинел? — спросила Настя.
— А кто такой — Мишка?
— Да так, — пренебрежительно ответила она.
Из этого я понял, что Ммшка у неё не пользуется автритетом,
— Да, я милиционер.
Глаза её засветились гордостью.
— Здолово! А у тебя фолма есть?
— Есть. — Я подошел к шифоньеру, открыл, достал плечики с формой. — Вот видишь?
— Ага. — кивнула она. Умоляющим голосом попросила: — Одень, а!
Мне ничего другого не оставалось, как удовлетворить её детское желание.
— Ой, как класиво! — воскликнула она, с восхищением меня рассматривая. Вдоволь насладившись моим видом, Настя ушла к себе в комнату.
А я переоделся в видавший виды джинсовый костюм. Начистил до ослепительного блеска две съемные латунно-бронзовые фиксы, пригнал их по месту на второй и третий верхних зуба справа. Сделал аккуратный пробор на голове. Ощерился. Порядок. Еще чуть-чуть наглости во взгляде и буду совсем соответствовать тому персонажу, которого мне предстоит сыграть.
Когда я появился на кухне, то Светлана, увидев меня, всплеснула руками и рассмеялась.
— В таком виде и с таким лицом ты собираешься идти на свидание?!
— Мадам, я не понимаю — отчего возник этот вопрос и прозучал столь легкомысленный смех?! До некоторых пор это лицо вас устраивало. Не отпирайтесь! Я это видел по вашим прекрасным глазам. Отчего же сейчас оно перестало вас устраивать? Это, по меньшей степени странно, если на сказать больше. Я вас определенно не узнаю.
— С такой внешностью ты можешь рассчитывать на успех лишь у весьма легкомысленной и ограниченной особы.
— Вот что мне, Света, всегда в тебе нравилось, так это твоя честность и прямота. Я бы так не смог. Честно.
— Господи! С кем я решила связать свою жизнь! — вздохнула она. — Ты борщ будешь?
— Я буду все. А почему ты дома?
— Я оформила отпуск, получила деньги и даже купила бутылку итальянского вермута. Сегодня вечером тебя ждет праздничный ужин.
— До него ещё дожить надо, — скромно, как и подобает герою, ответил я.
«Служба бортпроводников Новосибирского отделения Западно-Сибирской жклкзной дороги», — добросовестно причитал я вывеску. Открыл дверь и оказался в довольно большой комнате, по которой стремительно летали девицы, все в красивых формах с «птичкой» на груди.