Жестокие игры
Шрифт:
— Вы чё, дяденька, ко мне пристаете?! Чё я вам плохого сделал?! Я счас милицию позову.
Но здесь, похоже, юмора вообще не понимали. Крутые стушевались, растеряно переглянулись меж собой и тот же строгий растерянно проговорил:
— Извините! Ошиблись! — и хотели было уже слинять, но Духнов поймал строгого за пуговицу пиджака и, добродушно улыбаясь, проговорил:
— Да ладно, мужики. Я — Духнов. Я. Брянский вольный стрелок — Валерий Духнов. Прошу любить и жаловать!
Крутые снова переглянулись. Неодобрительно уставились на Валерия, будто он им давно слил в карты, а долг вернуть
— А какая ваша кличка?
— Магомет пади шах Сигизмунт Эрих Мария Ремарк ибн Хоттаб, — ответил он бодро. Но увидев перед собой постные физиономии, обреченно вздохнул. — Духась моя кличка, в натуре.
— А почему вы один? Нам говорили, что с вами должен был прибыть ещё Дубровин.
— Бандитская пуля, — сделал скорбное лицо Духнов.
— Какая ещё пуля?! — оторопело проговорил строгий.
— Бандитская. Срезала моего кореша Дубняка влет. Не пропеть теперь ему своей лебединой песни. А ведь он мечтал замочить самого президента. Но видно, не судьба.
Первым понял, что Валерий попросту ваньку валяет приятель строгого. Спросил:
— А если серьезно?
— А если серьезно, то он слег с приступом аппендицита. Да вы не волнуйтесь, ребята, меня и одного для такого дела много. Срезать какого-то вшивого следователя — плевое дело. Вопрос с клиентом согласован. Можете проверить.
— Это все ваши вещи, — кивнул строгий на дипломат в руках Духнова.
— Да, — кивнул тот. — Контейнер с остальными вещами придет чуть позже.
Веселое настроение было у киллера. Очень веселое.
— Что ж, тогда пойдемте, — сказал строгий и они направились к выходу из аэропорта.
Самолет Ил-62 авиакампании «Внуковские авиалинии» прилетал в Новосибирск ранним утром. Возглавлял операцию по обезвреживанию московских киллеров сам полковник Рокотов. К ней, кроме сотрудников управления уголовного розыска, были привлечены самые опытные оперативники из райотделов. Встречу киллеров решено было снимать стационарной телекамерой аэропорта, установленной как раз напротив входа прилетавших пассажиров. Сложность операции была в том, что Рокотов не знал каким именно рейсом прилетят киллеры, поэтому было решено встречать каждый. Прямых самолетов из Москвы было три — утренний и два вечерних. Но были ещё транзитные.
За двадцать минут до прилета ИЛ-62 оперативники заняли свои места. Рокотов сидел в кресле в правом крыле зала регистрации пссажиров и читал газету. По информации «справочного» рейс пребывал по расписанию. Через пятнацать минут у входа прилетавших пассажиров начала собираться небольшая толпа встречающих. Среди них были Беркутов, Дронов и Колесов. Диктор объявила: «Граждане пассажиры! Произвел посадку самолет, прибывший рейсом 181 из Москвы. Вречающим, просьба пройти в правое крыло аэровокзала». И тут полковник увидел работников фирмы «Законность» Обушкова и Мотыля, встречавших в свое время Афанасия Ступу, и понял, что киллеры прилетели именно утренним рейсом. Это упрощало задачу. Заметили Обушкова и Мотыля и ребята. Владимир Дмитриевич свернул газету, встал, вышел из здания аэровокзала, сел в «Волгу» и по рации дал команду всем быть готовым к приему гостей. Стал ждать.
Минут
Все трое сели в поджидавшее их такси.
«Осторожные черти, — подумал Рокотов. — Не рискнули приехать встречать на своих авто».
Он сообщил дежурившим на трассе оперативным машинам номер такси. С тем, чтобы не заметили слежку, было решено, что вести машину с киллерами будут поочередно несколько машин.
Из дверей аэровокзала вышли Беркутов, Колесов и Дронов. Подошли к «Волге» шефа сели на заднее сидение.
— Почему киллер один? — спросил Рокотов.
— Мы записали их разговор, товарищ полковник, — ответил Колесов. — Вот послушайте, — и включил магнитофон.
Владимир Дмитриевич молча прослушал запись, усмехнулся.
— Да он юморист.
— При его профессии это просто возмутительно! — сказал Беркутов. — Ничего, этот юмор ещё выйдет ему боком.
— Трогай, — сказал Рокотов шоферу.
Форсированный мотор взревел и «Волга» рванулась с места. С трассы стали передавать, что ведут такси с киллером. Вот проехали город Обь... Вот уже на Станиславском жилмассиве... Проехали проспект Маркса... Миновали Коммунальный мост и выехали Красный проспект... Свенули на улицу Ленина.
— Похоже, что они едут к гостинице «Сибирь», — высказал предположение Дронов.
Это было предусмотрено планом Рокотова. В каждой из основных гостиниц города: «Новосибирск», «Сибирь», «Центральная» и «Обь» были подготовлены полулюксы для «дорогих» гостей и дежурили по три оперативника.
— Восьмой, восьмой, ответьте первому, — сказал полковник по рации.
— Первый. Я восьмой. Слушаю вас, — тут же ответил старший наряда гостиницы «Сибирь».
— К вам едет клиент. Подготовтесь к приему.
— Вас понял. Примем.
Через полчаса Рокотов вместе с неразлучной троицей друзей сидели в кабинете директора гостиницы. Полковник обратился к Беркотову:
— Дмитрий Константинович, пригласите старшего наряда.
— Опять Беркутов, — недовольно проворчал тот, нехотя вставая и направляясь к двери. — Как чуть-что, так Беркутов! Пацана, блин, нашли! Колесов вон ни в одни штаны не влезает — его не трогают.
Рокотов, глядя ему вслед, сокрушенно покачал головой. Горбатого могила исправит. Точно! Никакой дисциплины. Совсем разболтался.
Минут через пять в дверь раздался деликатный стук. Она осторожно приоткрылась. Послышался заискивающий голос Берутова:
— Разрешите!
Ничего не понимая в происходящем, Рокотов громко сказал:
— Да-да, входите.
В кабинет вошел ухмыляющейся майор, а вслед за ним старший лейтенант Приставко. Но вид у него был... В народе о таких говорят — «краше в гроб кладут». Точно. Лицо бледное. Щеки трясутся. Взгляд затравленный. Он тупо уставился на полковника, затем перевел взгляд на Колесова и Дронова, пошарил им по кабинету, явно надеясь увидеть ещё кого-то. Рокотов понял, что это опять какие-то штучки Беркутова. Никак не может человек без этого.