Жестокие игры
Шрифт:
— В чем дело товарищ старший лейтенант? — спросил Владимир Дмитриевич.
— Товарищ полковник! — закричал Приставко. — Старший лейтенант Приставко по вашему приказанию...
— Что вы кричите, старший лейтенант? — перебил его Рокотов. — Давайте поспокойнее.
— Извините, товарищ полковник, — смутился тот. — Разрешите доложить — ваше приказание выполнено!
— Какое ещё приказание?
— Полить цветы в вестибюле.
Рокотов почувствовал, как внутри у него закипает глухое раздражение. Черт знает, что
— Что вам сказал этот... майор, товарищ старший лейтенант? — спросил Рокотов.
Тот бросил быстрый взгляд на Беркутова, потупился.
— Сказал, что меня вызывает сам министр МВД, — пробормотал он извиняющемся тоном.
— Та-ак! Ясно. А что он вам ещё сказал?
— Что министр очень недоволен, что цветы в вестибюле не политы. Что министр якобы сказал: «Какой тут...» — Приставко вновь бросил быстрый взгляд на Беркутова. Покраснел. — Я извиняюсь.
— Ну, ну, смелее, — подбодрил его полковник.
— Что министр сказал: «Какой тут, мудак — старший наряда. Живо его ко мне». Вот.
Рокотов перевел тяжелый взгляд на майора.
— Послушайте, Дмитрий Константинович, когда вы прекратите ерничать и издеваться над людьми? Что вы мне тут, понимаете ли, устраиваете! Думаете — это смешно? Это не только не смешно, но и очень грустно!
— Да все не так было, товарищ полковник, — «возмутился» Беркутов. — Во-первых, я говорил о цветах в холле, а не в вестибюле. И вообще много неточностей.
— А-а! — раздраженно махнул на него рукой Рокотов. — Садитесь вон. Я лишаю вас слова.
— "Как хорошо быть генералом", — пробурчал майор, садясь.
— Вы записали разговор между киллером и встречавшими его Обушковым и Мотылем в номере гостиницы? — спросил полковник Приставко.
— Так точно! Я сейчас принесу магнитофон, — рванулся было к двери старший лейтенант.
— Не надо, — остановил его Рокотов. — Вы можете пересказать этот разговор своими словами?
— Так точно!
— В таком случае, мы вас слушаем. Садитесь.
Приставко сел и начал свой рассказ:
— Когда они оказались в номере, то один из встречавших киллера сказал: «Это фотография Иванова, а на обороте его адрес,» Видно, передал киллеру фотографию. Тот спросил: «Его охраняют?» Тот же голос ответил: «Да. Как правило, два человека». «Оба провожают его до квартиры?» — спросил киллер. Тот ответил: «Нет. Один остается у подъезда, а другой провожает». «Это упрощает задачу, — сказал киллер и спросил: — Когда будет инструмент?» Как я понял, речь шла об оружие. Тот же мужчина ответил: «В два часа его вам принесут». После этого встречавшие киллера попрощались с ним и ушли.
— Что он делает сейчас? — спросил полковник.
— Судя по храпу, спит, товарищ полковник.
Рокотов
— Брать киллера будем после получения им пистолета. За операцию отвечает... Колесов. Сделаете это, когда киллер выйдет из номера на обед. Вряд ли он возьмет с собой пистолет. Так что, все должно быть нормально.
— А сами вы, Владимир Дмитриевич? — спросил Сергей.
— У меня другое задание, — усмехнулся полковник. — Мы с Ивановым будем склонять Леонтьева к сотрудничеству.
— Что делать с киллером после его задержания? — спросил Колесов.
— Доставите на допрос к Истомину. Тот будет ждать. — Рокотов встал. — Все. Я, пожалуй, пойду, — и направился к двери. Около нее, что-то вспомнив, обернулся, строго взглянул на Беркутова. — Если вы, майор, ещё что-нибудь подобное... То пеняйте на себя. Будете наказаны. Ясно?
Но Беркутов ничего не ответил.
— Вы почему молчите, майор?
Беркутов разыграл на лице удивление и обиду.
— Но вы ведь сами давеча лишили меня слова! Или я опять что-то придумываю?!
Полковник покрутил головой, будто бык, прежде чем начать атаку на матадора, проговорил:
— Я отменяю свой приказ. Вы поняли то, о чем я говорил?
— В общих чертах, господин полковник.
— Этого пока достаточно. Думаю, что детали вам объяснят ваши товарищи. Желаю успеха. До свидания!
Едва за полковником захлопнулась дверь, как Сергей Колесов набросился на друга:
— Ты что уже вообще?! Обнаглел! Совсем оборзел!
Беркутов пожал плечами, усмехнулся и обратился к Дронову:
— Заметь, Юра, стоит только его, — он кивнул на Сергея, — назначить начальником, то он сразу же становится не только невозможным, но даже несносным — начинает кричать, оскорблять. А если дать ему настоящую власть? Он же половину народонаселения упрячет в тюряги.
Но на этот раз и Дронов Дмитрия не поддержал. Сказал с сожалением:
— Напросишься ты когда-нибудь, Дима! Здорово напросишься!
— Это точно, — вынужден был согласится Беркутов.
Киллера они взяли без всяких осложнений. Тот настолько был удивлен, что потерял дар речи. Вновь обрел его уже в машине и принялся материть весь белый свет, а «ментов» — в особенности. Словом, операция прошла успешно.
Глава четвертая. Иванов. Соглашение.
Учитывая, что Леонтьева всегда окружают телохранители, приглашение его на встречу, могло быть чревато непредсказуемыми последствиями. Можно было конечно вызвать его в прокуратуру. Но этот вариант нас не устраивал, так как в данном случае, ещё труднее было бы скрыть факт нашей с ним встречи. А афишировать её было ни в наших и ни в его интересах. После долгих раздумий, решили, что пригласить его должен будет Башутин. Лишь он мог сделать это тихо и незаметно.