Жестокие истины (Часть 1)
Шрифт:
Внизу было тихо и темно. Дымчатые тени залегли в углах, и только Йоб всё так же страдальчески скалил зубы с ковра. Навязчивый скрип половиц, сопровождавший каждый шаг, казался кощунством - Элиот остановился, озираясь. Ему чудилось, что он - один-одинешенек в целом мире, и гостинная вместе с ним мчится куда-то среди звезд. Неужели есть что-то еще, помимо этой обволакивающей тишины? Неужели за стенами этого дома кипит иная жизнь? Но вот, боковая дверь приоткрылась, и острый как клинок, луч, прихотливо изломившись, лег
Это была Орозия. Ее тяжелая фигура купалась и дрожала в мерцающем пламени свечи, которую экономка несла в руке. Орозия медленно подошла к молчащему Элиоту и заглянула ему в глаза - снизу вверх .
– Вот как оно вышло...
– прошептала она и провела по его лицу ладонью, Ты, сынок, береги хозяина, он ведь такой - как ребенок. В дороге-то знаешь, разные люди встречаются. Кошель срежут - и поминай, как звали. А то еще и хуже что сделают, уж я-то знаю...
– Да... Орозия, - пробормотал Элиот, - Конечно, мы будем осторожны.
Он не привык ко всяким там нежностям, и сейчас злился на себя за то, что в глазах у него вдруг заломило, а в горле образовался тугой комок.
– Я вам тут на дорогу собрала, в корзине стоит, на поварне!
– закудахтала Орозия, словно тоже стыдясь своей слабости, - Гляди же у меня: спаржа только для мастера Годара, он без нее не может. А вам с Аршаном я копченых цыплят и колбас положила. Там и пиво есть...
– Дорогая Орозия!
– раздался вдруг голос с лестницы, - Право, ты напрасно так беспокоишься. Мы будем кормиться в придорожных трактирах, их довольно много на Северном тракте. А лишний груз нам ни к чему.
Лекарь стоял на лестнице вместе с господином Дрюйссаром - потомственным дворянином, и своим близким другом.
– Что вы понимаете в путешествиях!
– немедленно вспыхнула Орозия, - И вы осмелились учить меня: меня, когда я полжизни протряслась в телеге!
Мастер Годар отмахнулся от нее, как от назойливой мухи, и повернулся к господину Дрюйссару:
– Вот купчая с моей подписью, дорогой Эскаль. Свою подпись поставите потом, и не забудьте заверить документ у нотариуса. Денег у вас я, сами понимаете, не беру.
– Вы говорите это так, - улыбаясь, заметил Дрюйссар, - будто у меня на руках охранная грамота самого Ангела. Конфискации могут коснуться и меня, не забывайте этого. Тем не менее, я сделаю всё, чтобы дом ваш пребывал в полной сохранности, слово дворянина.
– Тогда с этим покончено!
– нетерпеливо воскликнул лекарь, - Лошади готовы?
– Разумеется, дорогой Рэмод, - сказал Дрюйссар и крикнул, повернувшись к парадной двери, - Эй, Мано! Жеран! Немедленно сюда, негодяи!.. Принесите вещи, они сложены наверху!
– велел
Слуги, сломя голову, бросились наверх: господин Дрюйссар не привык повторять дважды. Через минуту они уже спускались по лестнице, обвешанные чемоданами и саквояжами, а Элиот невольно подумал, что весь багаж мастера Годара почти целиком состоит из книг и разных инструментов. Он пропустил слуг Дрюйссара вперед, и сам пошел следом. У дома стояла четверка меринов, запряженных цугом в невзрачную карету, обшитую китовой кожей. На козлах, пламенея свежей царапиной на лбу, сидел мрачный Аршан. Слуги споро забрасывали багаж на крышу. Тихо разговаривая, появились учитель и Дрюйссар, следом шла Орозия со своей свечой в руке.
– Мои ребята проводят вас до Ашгеррских ворот, дорогой Рэмод, - любезно улыбаясь, сказал Дрюйссар.
– Не спорьте: на улицах небезопасно.
Мастер Годар печально вздохнул:
– Если бы вы знали, дорогой Эскаль, как мне тяжело расставаться с вами и с моей библиотекой. К тому же я начал очень важную для меня работу, и вот теперь приходится всё бросать!
– Кое-кто вашему отъезду будет только рад, - заметил Дрюйссар.
– Кто же?
– Некий лейб-медик Берр, - ответил Дрюйссар, и оба они расхохотались.
– Вы умеете развеселить, даже если кошки на душе скребут!
– вздрагивая от приступов смеха, произнес лекарь.
– Да, это я могу.
В разговоре образовалась пауза. Мастер Годар всё время порывался сказать что-то, но в последнее мгновение одергивал себя. Дрюйссара, как будто, совершенно не трогала минута расставания: равнодушный ко всему окружающему, он созерцал свои ногти, словно нашел там что-то чрезвычайно занятное. Но именно он и нарушил затянувшееся молчание:
– Вас что-то гнетет?
– Да, гнетет!
– тряхнул головой мастер Годар, - Вы действительно полагаете, что вам ничто не угрожает? Может, лучше уедете со мной?
– Открою вам одну тайну, любезный Рэмод. В известных кругах я имею могущественного покровителя, который готов уделить всё свое влияние в мою защиту.
– Вы не знаете людей, друг мой!
– помрачнев, сказал лекарь, - Они всегда предают в самую неожиданную минуту. Судя по всему, ваш покровитель - женщина, а это самые ненадежные покровители на свете.
– И всё же, я надеюсь на него, - мягко возразил дворянин.
Тем временем, слуги заканчивали увязывать багаж. Элиот в последний раз дернул за ремень, проверяя его крепость, поправил на плече суму и полез на козлы - к Аршану. Тот хмуро посмотрел на него, потеснился, освобождая место. Мано и Жеран вспрыгнули на запятки.
– Прощайте, мой друг!
– сказал тепло мастер Годар, забираясь в карету, Мне никогда не забыть наших бесед.
– Я говорю: до встречи, - поклонился Дрюйссар, сняв шляпу.