Жестокие истины (Часть 1)
Шрифт:
– Верно. Значит, помог наш порох. Гнилостные метастазы дальше не пошли а нам того и надо! Готовь воду с марганцовкой!
Элиот осторожно обработал мягким тампоном рану, а потом наложил новую повязку. Лекарь внимательно наблюдал за ним и подсказывал, если было надо. Каменщик, испуганно наблюдавший за манипуляциями безусого ученика, под конец расслабился, упал головой на подушку и облегченно вздохнул.
У подростка была обварена спина. Отмершая кожа отваливалась целыми кусками, и лекарь потратил немало времени, удаляя всё лишнее и намазывая сверху жидкий воск. Пока он занимался этим, Элиот держал подростка
– Придется этого беспокойного пациента до поры привязать к кровати животом вниз, - задумчиво сказал мастер Годар, - Иначе восковая рубашка отслоится. Тогда начинай всё сначала.
В третьей комнате обитало шесть человек, среди них две женщины. Все они в той или иной степени страдали болезнями кишечника. У одной женщины было прободение желудка, и она медленно угасала. Решительно ничего нельзя было тут сделать: мастер Годар потоптался около нее беспомощно, и пошел дальше. Последний из этих шестерых, человек невероятной толщины, уплетал из оловянной тарелки гороховый суп.
– Однако же, и обеды у вас тут, господин лекарь!
– плачущим фальцетом пожаловался он, - Гороховый суп и пареная репа! Я плачу вам такие деньги, и должен питаться, как последний угольщик!
– Я говорил, господин Калеройт: все ваши беды исключительно от обжорства. Вы и язву свою заработали из-за вашего пристрастия к острым блюдам! усмехнулся мастер Годар, - Если не бросите это занятие - придется вам раньше времени расстаться с бренной оболочкой.
– Но я консультировался у самого Берра! Он нашел у меня банальное несварение желудка!
– Ах, вот как! А почему же тогда вы изволили лечиться у меня, а не у него?
– Вы же знаете, что мне пришлось покинуть столицу! Так же, как и вам, между прочим!
– взвизгнул толстяк Калеройт.
Мастер Годар широко развел руки:
– Что ж, в Кравене много своих практикующих медиков. Почему бы вам не обратиться к Айяторру?
Господин Калеройт встал и оттопырил нижнюю губу. Пустую оловянную тарелку он держал наподобие щита.
– Я не доверяю этим шарлатанам!
– заявил он, картинно вскинув голову, Если уж суждено мне сойти в могилу, пусть меня сведет в нее мой земляк!
– В таком случае, будьте любезны вернуться обратно в постель и во всем меня слушаться. Вы хоть и актер, но не в театре.
Осмотр занял у мастера Годара, самое меньшее, полтора часа. Внизу страдалец-булочник измучился, дожидаясь лекаря. Когда они вошли, он сидел, голый по пояс, и монотонно качался из стороны в сторону, как маятник.
– Святая Мадлена, наконец-то!
– возопил он, увидев мастера Годара, - Я уж было решил, что забыли вы про меня, ваша милость!
– Пожалуй на стол!
– сухо сказал тот, и повернулся к Элиоту, Приготовься, будешь мне ассистировать.
Элиот засуетился. До сих пор ему приходилось ассистировать на операциях только однажды, да и то было - вскрытие гнойного нарыва. Молоток, иглы, нож, изящная пилка, бритва, щипцы... Отполированные медицинские инструменты кололи глаза. Отдельно Элиот поставил бутыль со спиртом и глинянную плошку с настоенным на вине мухомором. Булочник смотрел на эти приготовления расширившимися от ужаса глазами.
И тут в дверь постучали.
– Ну, кто там?
– недовольно крикнул мастер Годар. Он не любил, когда
В проходе замаячила расплывшаяся фигура, и Элиот узнал в ней мастера Уорта. Уорт с любопытством озирался, словно бы впервые попал в это помещение.
– Приветствую вас, любезный Рэмод, - сказал он миролюбиво, - Однако, вы здорово пристроились.
– Чем обязан?
– коротко бросил мастер Годар.
– Да вот, шел мимо... Я тут подумал, любезный Рэмод... Может, позволите мне ассистировать на некоторых ваших операциях?
X
Кравенский рынок был похож на шевелящееся, шумно дышащее разверстыми пастями, существо. Его дыхание - люди и повозки, груды товара и лошади. Здесь можно было купить всё, что угодно: от куска хлеба до бегового таракана, выращенного в далеком Бардахе. У всех четырех входов вскипали и крутились пестрые водовороты из человеческих и конских тел. Им тесно было в этом узком пространстве, и рынок ввинчивался своими щупальцами в соседние улочки и переулки, но больше всего - в порт. Порт и рынок были родными братьями, одинаково оборотистыми и деловыми. Но если порт более всего напоминал важного толстопузого купца, то рынок был вороватым и ехидным уличным коробейником. Еще за несколько кварталов Элиот почувствовал его дыхание. Всё больше попадались люди особой породы с бегающими глазами и суетливыми движениями. И всё крепче впивался в ноздри дух знаменитой кравенской селедки.
Элиот шел впереди, а за ним топал сапогами Аршан, перекинувший через руку внушительных размеров корзину. На белый свет Аршан смотрел только одним глазом: правый затек после вчерашней драки в трактире. К тому же, его мучила гнилая отрыжка и от всего этого имел Аршан вид более мрачный, чем обычно. Одним глазом он сверлил качающуюся спину хозяйского ученика, и что творилось в этот момент в его голове, угадать было невозможно. Внезапно, спина эта перестала качаться, и Аршан едва не ткнулся в нее носом.
– Почем треска?
– Четверть коронера за дюжину, - вывернулся откуда-то бойкий торговец, Рыбка высшего качества!
– Дорого, уважаемый, - сказал Элиот, качая головой.
– Да ты на ее бока глянь - в жиру купается! Такой трески во всем Кравене не сыщешь. К тому же соль...
– А что - соль?
– спросил Элиот.
– Вздорожала соль, - вздохнул торговец, - К нам ее раньше из Арра везли напямик через Ашгерры, а нынче крюка давать приходится - в Ашгерры путь закрытый. Вот и вздорожала!
– Н-ну... черт с тобой! Держи!
Серебряная монетка перекочевала в узкую ладонь торговца, и вслед за тем, двенадцать литых, сверкающих золотом, рыбин плотно легли на дно корзины.
– Хозяину надо спаржи купить!
– сказал Элиот, повернувшись к Аршану, Идем!
До зеленщиков они не добрались. Элиота привлек разговор двух людей, которые стояли около груженой мешками телеги. Один из них, в шляпе с обвисшими полами, заросший седой щетиной, говорил другому:
– Святой Николус в том свидетель! Приехали ночью, и давай овса лошадям требовать! И орут еще! Хозяин им: погодите, господин хороший, до утра, куда вам на ночь глядя? Ну, старшой у подольников и спрашивает: вино есть? И железом своим гремит, подлец! Есть, говорит хозяин. Выкатывает им бочку. Так они все ночью перепились, как свиньи, и ну мечами своими кривыми махать!