Жестокий Король
Шрифт:
Черт, когда я не сплю, я провожу всю ночь, наблюдая за эскизом, который я украл из ее дома, и представляя ее сосредоточенное выражение лица.
— Выбери что-нибудь другое, — говорит она мне.
— Но я нуждаюсь в альбоме.
— Выбери что-нибудь другое, или ничего не получишь.
— Давай начнем с танцев под дождем.
— Начнем? — она хихикает. — А что будет дальше?
— Видишь ли, в этом твоя проблема, принцесса. Тебе нужно научиться перестать думать о потом. — я притягиваю ее к себе за талию, мой
Тихий вздох слетает с ее губ, и она смотрит на меня широко раскрытыми, полными похоти глазами.
— Ты погубишь меня.
Я облизываю ее верхнюю губу.
— Обещаю, тебе понравится каждая секунда.
Ее дыхание прерывается.
— А, если не понравится?
— Ты все равно никогда не забудешь об этом опыте.
— Ты не можешь быть милым?
— Я чертовски милый. — я втягиваю ее нижнюю губу в рот.
Она отстраняется, улыбаясь.
— Ты можешь солгать и сказать, что постараешься быть хорошим со мной.
Я смеюсь, и впервые за много лет мой смех звучит искренне.
— Я никогда не буду хорошим с тобой. Во всяком случае, я буду более настойчивым.
— Более? — она почти кричит. — Есть еще более, черт возьми?
— Ты пока ничего не видела. — я несу ее на руках и прижимаюсь лбом к ее лбу, пока дождь льет на нас. — Ты можешь принять это, как хорошая принцесса или бороться с этим. Все зависит от тебя.
Я разворачиваю ее, и она визжит, ее руки обвиваются вокруг моей шеи в стальной хватке, как у ребенка с кем-то, кому они доверяют. А потом она смеется и хихикает так сильно, что я не могу не улыбнуться в ответ.
— Ты можешь хотя бы сказать мне, чем мы будем заниматься потом? — кричит она между смехом.
— Ты действительно хочешь знать?
Мои губы находят ее шею, и я посасываю незамеченное место на ее ключице, пока ее дыхание не прерывается.
— Как только мы закончим танцевать под дождем, я сделаю…
— Что ты сделаешь?
Потребность в ее тоне заставляет меня напрячься.
— Я трахну тебя в душе, принцесса.
Ее зрачки расширяются, и она громко сглатывает, когда ее тело льнет ко мне.
Какая-то ее часть все еще может бороться со мной, но достаточно скоро она поймет, что ей не вырваться из моей хватки.
Дядя был прав. Я все разрушаю.
Но это первый раз, когда я хочу сохранить что-то, а не разбивать на кусочки.
Глава 37
Астрид
Эта королева жертвует собой ради короля.
Я тяжело дышу, когда мы с Леви, выйдя из душа, надеваем какую-то одежду.
И под какой-то одеждой я имею в виду, что он надевает
Это было… вау. Умопомрачение — это преуменьшение, чтобы описать то, что только что произошло в ванной.
Я чувствую себя такой использованной и довольной.
Отдайте должное Леви, что я одновременно испытывала совершенно другие эмоции.
— Номер 10 никогда не выглядел так чертовски хорошо.
Он переводит потемневшие глаза с моей груди туда, где майка доходит до середины бедра.
Я поднимаю волосы вверх.
— Да?
Ради любви к Викингам. Я флиртую с ним прямо сейчас?
— Знаешь, как это будет выглядеть ещё лучше?
— Как?
— На полу.
Он тянется ко мне, но я, хихикая, вырываюсь из его объятий.
Я бегу по коридору, мои босые ноги шлепают по деревянному полу.
За моей спиной раздаются грохочущие шаги. Страх и возбуждение вспыхивают в животе, и я бегу быстрее. Точно так же, как добыча, которую хочет Леви.
Две руки хватают меня сзади. Я визжу, когда мои ноги отрываются от пола, и он разворачивает меня.
Его горячие, хриплые слова щекочут мне ухо.
— Ты можешь убежать, но не сможешь спрятаться. Я всегда поймаю тебя, принцесса.
— Я знаю, — задыхаюсь я, мое сердцебиение почти выскакивает.
— Тогда почему ты убежала?
Потому что, возможно, мне нравится ощущение, что за мной гонятся. Возможно, мне нравится ходить с ним по тонкой грани между здравомыслием и безумием.
Мне нравится, как колотится мое сердце, будто у меня вот-вот случится сердечный приступ.
Он подводит меня к краю, и мне нравится.
— Это секрет, — смеюсь я и продолжаю бежать вниз.
Он ловит меня на кухне, заставляя визжать.
Единственная причина, по которой он отпускает меня, это то, что нам нужно поесть.
Он отодвигает стул:
— Садись.
Я сажусь, оглядывая красно-черную кухню. Это открытый бар с холодильником, похожим на шкаф, и мраморными стойками.
Затем мой взгляд падает на самую красивую вещь на кухне.
Его грудь слишком скульптурна, я легко могу сосчитать каждый из его шести кубиков пресса. Его мышцы напрягаются с каждым движением — словно он может сокрушить все на своем пути. Он даже может раздавить меня, если захочет.
Черные боксеры очерчивают его сильные бедра футболиста, едва оставляя что-либо для воображения.
А еще эта дорожка волос.
Теперь я понимаю, почему все девушки одержимы этим мужским совершенством. Дело не в дорожке волос, а в том месте, куда она ведет.
К некому органу, который был внутри меня несколько минут назад. Твердый, толстый и…
— Нравится то, что ты видишь, принцесса?
Я перевожу взгляд на его веселые глаза.
— Я не смотрела.
Ухмылка мудака становится шире.