Жестокий роман. Книга 1
Шрифт:
Миссис Грегсон сразу же сказала, что хорошо помнит Виндзора, как, впрочем, и других мальчишек из его класса.
— Он был замечательным мальчиком, хотя с трудом сходился со сверстниками и не имел склонности к спорту, что тоже затрудняло его контакт с другими детьми. Думаю, что его постоянно дразнили и обижали. Он часто плакал, но все это подготовило его к реальной жизни. Однако ему понадобилось для нормальной адаптации больше времени, чем другим школьникам.
— Конечно, — отозвался Джо со злорадством, представив
— О да! В этом ему не было равных. Я помню, что в выпускном классе он великолепно играл Тоуда. Правда, однажды, когда он должен был играть роль мистера Макгрегора в спектакле «Питер Рэбит», его отстранили, так как он не выучил роль. А еще… Впрочем, все это быстро забылось.
— Так что же еще случилось? — осторожно спросил Джо.
— Ничего особенного, — поспешно ответила миссис Грегсон, — обычные школьные проказы. — Ее замешательство не укрылось от Джо. — Но играл он действительно великолепно. Мать всегда очень волновалась за него.
Конечно, мы все старались успокоить се. Впрочем, родители всегда волнуются за детей, правда?
— Правда, — сказал Джо. — А отец?
— Я не помню его отца. По-моему, он никогда не приходил в школу.
— Даже на спектакли?
— Не помню, мистер Пэйтон. Кажется, я и так много вам рассказала.
Через три дня Джо услышал по телефону голос Пирса.
— Послушан, Джо, — фамильярно начал он, — мне очень не хотелось бы, чтобы ты копался в моем прошлом. Мне кажется, что ты вторгаешься в мою личную жизнь Я уже звонил в школу и сказал, что они сделали ошибку, поговорив с тобой без моего разрешения. Если тебя что-нибудь интересует, обратись ко мне. Договорились? Я всегда к твоим услугам, Джо.
— Извините меня, — сказал Джо. — Я совсем не хотел…
— Понимаю. Я знаю, что это принято у людей вашей профессии. Но я весьма чувствителен к подобным вещам. Я очень оберегаю свою частную жизнь. Для меня вполне очевидно, что вы хотите узнать обо мне как можно больше. Может, пообедаем вместе и поговорим? Не встретиться ли нам в «Гаррике» на следующей неделе?
Скажем, в среду?
— Прекрасно, — ответил Джо. — Благодарю вас.
После этого он сразу же позвонил Джунивер. Она вела себя крайне осторожно.
— Я немного подумала, — начала она, — и решила, что нам не стоит продолжать тот разговор. Вы же знаете, мне трудно остановиться, и я могу наговорить вам черт знает чего.
— Меня это вполне устраивает, — признался Джо. — Но…
— Нет, нет, думаю, не стоит этого делать. Извините, Джо. Была очень рада познакомиться с вами.
— Я тоже, — отозвался Джо. — Может, найдем какой-нибудь другой предмет для разговора? Помнится,
— Ну что ж, — холодно отозвалась Джунивер. — Голливуд в ту пору казался всем волшебным сном. Я знала, что ваша книга не может не понравиться Пирсу.
— Именно поэтому?
— Конечно.
— Ну хорошо, миссис Дэвис, желаю вам удачи.
Джо смирился с поражением, поняв, что Пирс уже поговорил с Джунивер.
Обед прошел в приятной атмосфере. Пирс оказался великолепным рассказчиком и развлекал Джо историями из жизни актеров и забавными случаями, которые иногда происходят во время премьер. Джо понравилось, что Пирс говорил о своей работе искренне и серьезно.
После бутылки вина Джо даже почувствовал некоторую симпатию к своему собеседнику, хотя почти не сомневался, что тот гомосексуалист. Это проявлялось в его интонациях, в поведении, в особой интимности, с которой Пирс говорил о своих друзьях.
— Расскажите мне о вашем отце, — неожиданно попросил Джо.
Пирс, застигнутый врасплох, вытаращил глаза, и Джо заметил в них что-то похожее на гнев. Сначала он подумал, что причина этого — только его дурацкий вопрос, но потом убедился, что это не так.
— Он был одним из тех, кого сейчас называют «отсутствующими отцами», — заметил Пирс, улыбнувшись. — Очень занятый работой, он редко бывал дома.
Впрочем, при этом он отличался щедростью и старался обеспечить нам с мамой приличную жизнь.
— Вы были близки с ним?
— Пожалуй, нет, точнее, совсем не близки. — Джо заметил смущение Пирса. — Понимаете, — пояснил он, — трудно общаться с человеком, которого почти ? не видишь. Но когда он умер, я чувствовал себя ужасно. Мы многое потеряли вместе с ним. Думаю, я по-своему любил его.
— А ваша мать?
— О, мать — это совершенно другое дело. Я любил ее и люблю до сих пор. Она чудесная женщина, веселая и смелая. Она много шутила и всегда приободряла меня.
Когда я болел, она сидела со мной ночами. По-моему, школьной воспитательнице это не слишком нравилось.
А главное, мама не пропускала ни одного школьного спектакля с моим участием. Сейчас она очень плохо чувствует себя, бедняжка. У нее ангина. Она живет в доме для престарелых.
— Как грустно, — сочувственно заметил Джо.
— Ничего не поделаешь. Я не люблю беспокоить ее по пустякам.
Эти слова покоробили Джо.
— Да-да, конечно, — кивнул он и попытался вернуть Пирса к школьной теме, которая почему-то особенно заинтересовала его. — А в каких пьесах вы играли в школе?
— Ну… Самый большой успех принесла мне роль Тоуда. Именно тогда я впервые ощутил упоительное очарование аплодисментов. Занавес поднимали три раза.
— Неужели это так сильно на вас подействовало? — спросил Джо, снисходительно улыбнувшись.