Жестокий роман. Книга 2
Шрифт:
Роза сломала мне руку. За мной скоро придут. У меня адская боль.
— А что с Розой?
— Они забрали ее. Надеюсь, надолго.
— Боже! — Флер вдруг все вспомнила. — Магнус, это ночной кошмар.
Он молча отбросил назад ее волосы.
— Ты знал об этом?
— Да, — кивнул он.
— Нужно было сообщить в полицию.
— Возможно.
— А вместо этого ты решил написать книгу?
Магнус вздохнул:
— Я решил рискнуть.
— Негодяй,
— И себя тоже, не забывай об этом. Головорезы Розы сбили меня на мотоцикле.
— Ты заслужил такую кару. — Она устало улыбнулась. — Магнус, как ты узнал об этом? Кто рассказал тебе?
— Ее парикмахер. Они всегда очень близки со своими клиентами. Особенно здесь, в Голливуде.
— Парикмахер? — Флер припомнила, как Магнус задал совершенно невинный вопрос о парикмахере Розы.
— Да. Правда, не тот, что обслуживает се сейчас.
Эту словоохотливую женщину Роза уволила несколько лет назад. Конечно, она попыталась откупиться от нее, но вознаграждение показалось той недостаточным. Она все знала. Правда, не была свидетельницей убийства, но утром обнаружила вмятины на машине и следы крови. А до этого слышала, как Роза говорила по телефону с каким-то репортером. Роза сказала ей, что сбила ночью бездомную собаку. Извини, дорогая, не смотри так на меня. Все уже позади. Ну ладно, поплачь. Это тебе поможет. Кстати, — спросил он, когда Флер немного успокоилась, — она сказала тебе о том, что была беременна?
— Да.
— Мне тоже, но это ложь, так сказала ее парикмахер.
— Я рада, что это не правда.
В палату вошла медсестра:
— Мистер Филипс, пора готовить вас к операции.
— Можно еще одну минутку? — умоляюще спросила Флер.
— Да, но не больше.
Флер привстала, обхватила голову Магнуса и крепко поцеловала его.
— Я люблю тебя и надеюсь, что мы поладим.
— Не сомневаюсь.
— Знаешь, Роза сделала одну хорошую вещь.
— Что?
— Она убедила меня в том, что мой отец был хорошим парнем и любил меня больше, чем ее.
— Ну что ж, — усмехнулся Магнус, — ради этого стоило рисковать жизнью.
— Ты всегда все понимаешь правильно. Вот поэтому я и влюбилась в тебя.
В тот вечер Хлоя и Флер заняли номер Магнуса в отеле «Беверли-Хиллз».
— Какой жуткий день! — воскликнула Хлоя.
— Не то слово.
— Ты очень храбрая, — с завистью заметила Хлоя.
— У меня не было выбора. Но, признаться, я изрядно струхнула, сидя в ее бассейне.
— Да, но какая нужна была смелость, чтобы
— Это стоило того.
Они позвонили Мишель и сообщили, что с ними все в порядке. Оказалось, что Мишель звонила Каролина, которая беспокоилась о них.
— Давай позвоним ей, — предложила Флер. — Думаю, Магнус не рассердится и оплатит счет.
Каролина, потрясенная этой историей, чуть не расплакалась.
Флер стоило немало усилий успокоить ее — Кажется, она в самом деле расстроилась, — удивилась Флер.
— Еще бы, она же действительно любит тебя!
— Значит, ты решила выйти замуж за Магнуса? — спросила Хлоя.
— Пока не знаю. Но если это случится, обязательно сообщу тебе. А ты выйдешь за Людовика?
— Я сообщу тебе, если это случится, — усмехнулась Хлоя. — Но если говорить серьезно, я не знаю.
— Почему?
— По-моему, я уже не люблю его. Он один из тех несносных мужчин, которые ищут преданную жену. А мне это претит.
— Молодец! Может, вообще не надо выходить замуж?
Хлоя промолчала.
— Это смелый поступок, Хлоя, более смелый, чем поездка к Розе.
— Что ты имеешь в виду?
— Твое решение бросить Людовика без видимых причин.
— Причина во мне, но я согласна с тобой. Это действительно нелегко.
В этот момент позвонил Рубен и попросил Хлою к телефону.
— Откуда все узнали, что мы здесь? — смутилась Хлоя. — Да, это я. Все прекрасно. И Флер тоже. Да, спасибо, Рубен. О, я не знаю. Мне нужно посоветоваться с Флер. — Она прикрыла трубку рукой и посмотрела на сестру сияющими от радости глазами. — Рубен спрашивает, не могу ли я приехать в Нью-Йорк на несколько дней? Он хочет видеть меня.
— Не возражаю, — удивленно ответила Флер. — Правда, не знаю, что скажет по этому поводу Дороти, психотерапевт Рубена.
Еще один звонок. Из больницы сообщили, что мистер Филипс чувствует себя хорошо и просит мисс Фитцпатрик навестить его как можно скорее.
— Черт возьми! — воскликнула Флер. — Ведь уже полночь. Вот мерзавец. Да, да, хорошо, сейчас приеду. — Она положила трубку и посмотрела на сестру. — Надеюсь, не возражаешь?
— Конечно, нет.
— Боюсь, что это любовь. — Флер радостно улыбнулась. — Меня смущает только одно: теперь каждое утро мне придется смотреть на его жуткий апельсиновый джем.