Жестокий роман
Шрифт:
А если речь о дальних родственниках? О ком-то, кого я попросту не знаю? О давней подставе, которую тщательно скрывают?
Ну, не мог же Марат на пустом месте обозлиться. Или мог?
Господи. Откуда мне знать? Он убийца. Психопат. Взять хотя бы его реакцию на мое обручальное кольцо. Еще немного — раздробил бы мое запястье в порошок. От такого жуткого типа можно любую мерзость ожидать.
Я бросаю взгляд на свою руку и невольно морщусь. Там, где Марат схватил меня, уже начинают проявляться следы синяков. Обычное покраснение
Каково тогда оказаться под ним в постели? Вообще, живой не выйдешь. А еще говорил, что знает, как обращаться с женщиной. Сомневаюсь. Его огромными ручищами только пытать. Черт. О чем я опять думаю?
— Предпочитаете чай или кофе? — вопрос борт-проводника действует точно спасательный круг, вырывает из пучины раздумий. — Возможно, сок? Мы также предлагаем алкогольные напитки. Белое и красное вино. Шампанское. Виски.
— Чай, пожалуйста, — прошу я. — И минеральную воду без газа.
Олег присоединяется к моему заказу.
А что бы выбрал Марат? Дьявол. Опять.
Чистый спирт. Без каких-либо разбавлений и примесей. Стоит пригубить хоть раз — мозг выносит напрочь. Уже не очнуться. Кровь отравлена, насквозь пропитана ядом.
У меня тоже появляются тайны. Злосчастный поцелуй. Я понимаю, что это явно не то, о чем стоит рассказывать будущему супругу накануне свадьбы.
Мои губы до сих пор горят огнем. Даже обжигающий чай не стирает следы преступления. Жарко и жутко. Память не удается стереть. Жесткий рот буквально изнасиловал меня. По доброй воле. При одном воспоминании о властном языке, врывающемся внутрь, бедра в момент сводит судорога.
Жгучий стыд охватывает все мое существо. Как я буду целовать Олега? После такого. И пусть говорят, поцелуй — не измена. Я разрешила Марату гораздо больше дозволенного.
А он ведь не спрашивал. Он знал. Чуял.
Настоящий зверь.
Пересадка в Амстердаме приносит такой сюрприз, что я разом забываю о раскаяниях и терзаниях, все угрызения совести отступают на второй план.
— Это твой новый паспорт, — говорит Олег. — На время.
Сначала сказанное кажется шуткой. Однако я открываю документ, взираю на свою фотографию, читаю абсолютно чужое имя и обмираю изнутри.
— Что? — спрашиваю тихо. — Что это значит?
— В целях безопасности нам лучше не продолжать путешествие под своими настоящими именами, — заявляет так, точно ничего необычного не происходит и показывает мне свой собственный паспорт с подставными данными. — Видишь, я тоже подстраховался.
— Это, — делаю непроизвольную паузу. — Это фальшивые документы?
— Ну, как сказать, — усмехается.
— Скажи, как есть.
— С точки зрения таможенного контроля абсолютно настоящие.
— В смысле? Тут наши фото и чужие имена.
— Я обо всем позаботился, — сообщает уверенно.
— Мы переходим черту.
Настоящее безумие. Нельзя ввязываться в подобную авантюру. Если кто-то
— Должен быть запасной план, — роняю вкрадчиво. — Без нарушения закона и криминала. Неужели не понимаешь, как сильно рискуем?
— Понимаю, только это ничего не меняет.
— Надо попытаться. Найти другой вариант.
— Поверь, иначе не выйдет, — невозмутимо произносит Олег. — Так будет труднее нас отследить. Нужно запутать их.
— Их? — переспрашиваю с долей истеричности. — Кого?
— Я сыграл против правил, чтобы спасти нас, — мрачнеет. — Поверь, другого выхода не существует. Ты должна довериться мне.
— Доверяюсь… слишком часто, — выдаю сдавленно. — Уже даже начинаю уставать от собственного доверия.
— Вика, скоро ты все поймешь. Правда. Совсем скоро.
— И каким будет следующий шаг? — нервно смеюсь. — Попросишь закопать труп?
— Мы не делаем ничего противозаконного, — заключает твердо.
— А это как назвать? — потрясаю новым паспортом.
— Вынужденная мера, — отмахивается. — Считай это программой по защите свидетелей.
— Теперь ты пугаешь меня по-настоящему, — передергиваю плечами. — Помимо проблем с бандитами добавятся проблемы с правоохранительными органами.
— Хочешь отказаться? — хмуро сдвигает брови. — Вернуться назад?
— Я хочу услышать хотя бы немного правды.
— Я не стану держать тебя силой, — даже совершает шаг назад. — Если решишь оставить меня, лучше сделай это сейчас. Потом будет слишком поздно.
Отрицательно качаю головой, подхожу вплотную к нему, обнимаю.
— Ты идиот? — интересуюсь чуть слышно. — Как я могу тебя здесь бросить?
— Вика…
Я закрываю его рот поцелуем. Никто и никогда не встанет между нами. А слепая страсть точно не помеха истинным чувствам.
Я удивляюсь собственной способности лгать. Сердце бьется ровно. Меня не прошибает холодный пот. Мой пульс явно остается в пределах нормы. Ни единого признака волнения.
Паспортный контроль благополучно пройден. Совсем юный паренек, сотрудник таможни, улыбается мне во весь рот и ставит штамп на нужную страницу фиктивного документа.
— Видишь? — Олег чмокает меня в макушку. — Все хорошо. Как я и обещал.
Нам просто повезло. А дальше? Как долго можно рассчитывать на кредит самой судьбы?
Вся поездка точно в тумане. Едва соображаю. Может, именно это и спасает. Напряжение зашкаливает, и я уже не способна мыслить трезво, не могу адекватно оценить происходящее. Взор застилает адреналиновая пелена.
Такое удивительное чувство. Ты весь на взводе, готов взорваться в любой момент. И в то же время по телу разливается пугающее спокойствие, умиротворение. Из жара в холод. И обратно. И так по кругу, вновь и вновь. Пока тугие удары крови обжигают взмокшие виски.