Жиган и бывший мент
Шрифт:
— «На слом!» Сломать можно все, что угодно, — возмущенно говорил он вполголоса. — А ты попробуй извлеки пользу из этого дерьма! Завтра же пришлю человека, чтобы закрасил эту дурацкую надпись на стене. С такими лозунгами ни хрена мы эту базу никому не сдадим. Фу, черт, откуда вонища-то идет? Наверняка в подвале дерьмо какое-нибудь гниет. Эх, работнички, мать вашу!
Распахнув очередную дверь, Макеев сразу же заметил человека, сидящего за письменным столом у стены. Не ускользнуло от его внимания и быстрое движение его руки под
«Пистолет! — мелькнуло у Макеева в мозгу. — Осторожно, Саша. Не переигрывай, но из роли не выходи. Этот человек опасен».
Он сделал вид, что не сразу заметил сидящего за столом. Лишь скользнув по нему взглядом и почти уже отвернувшись, Макеев вдруг застыл, как бы в удивлении, и медленно повернул к нему голову.
— Позвольте! — сказал он в изумлении. — Что вы тут делаете?
— Тебе чего нужно, папаша? — спросил симпатичный парень неопределенного возраста, продолжая держать правую руку под крышкой стола. — Живу я здесь.. Так что проваливай подобру-поздорову!
— Но… — Макеев, казалось, был в полной растерянности. — Как это так, живете?
Это производственное помещение!
— Слушай, дед! — сказал парень. — Не мешай мне думать. Вали, откуда пришел!
«Ах ты, засранец! — подумал Макеев. — Нашел себе деда! Нет, внучек, так дело у нас не пойдет. Ты должен выбраться из-за стола. Там я тебя не достану. А пулю мне получать очень не хочется».
— Давайте без скандала, — предложил Макеев. — Можете, конечно, оставаться, объект все равно пока без присмотра. Но только до утра.
— Я не поняла — сказал парень. — Как это до утра? Ты, вообще, кто такой?
— Как это кто? — удивился Макеев. — Я главный инженер треста «Плодовощторг»
Макеев Александр Владимирович. Я вас предупреждаю, что завтра здесь будет ремонтная бригада. Через неделю здание сдается в аренду. И чтобы утром здесь никого не было. Вы здесь один? Впрочем, я это сам узнаю…
— Мать твою! — Парень встал из-за стола. — Ты охренел, дед? Ты куда?
Макеев сделал шаг к двери, но после того, как парень поднялся, остановился. От него до стола было всего метра три.
"Далековато! — подумал Макеев. — Ну давай, давай, голубчик, выходи. Ты же уже понял, что оставаться здесь до утра нельзя.
Ты же должен предупредить своего сообщника, пока я его не обнаружил".
— Я должен осмотреть все помещения, — сказал он. — Мне завтра нужно дать задание ремонтникам, определить фронт работ. Тут в одном подвале дел столько…
Только я не понимаю, почему вы, собственно, разговариваете со мной в таком тоне!
— Ты у меня сейчас все поймешь, — произнес парень, делая шаг к Макееву.
«Давай, давай, — думал в этот момент Макеев. — Еще чуть ближе! Я не могу рисковать. Давай, давай, шагай, ты же видишь, что я полный лох!»
В руке у парня действительно был пистолет. Макеев постарался принять вид самый жалкий — он не должен вызвать у этого бандита никакого чувства
Он выронил свою папку, из нее разлетелись листы бумаги, — это были черновики его диссертации, ничего больше под руку не попалось для реквизита, собирался впопыхах. Глаза Макеев раскрыл широко и смотрел на приближающегося парня растерянно. Губы его дрожали, он пытался выговорить что-то, но лишь беззвучно шевелил губами.
— Ты, придурок, — сказал парень, делая к нему еще шаг и на ходу засовывая пистолет за пояс, — встретишь утром свою бригаду прямо здесь. Так и быть, я смотаюсь отсюда. Но ты, дед, пожалеешь о том, что сюда пришел! Сильно пожалеешь!
— Я-а попросил бы вас все-таки!.. — пролепетал Макеев.
В это мгновение Макеев чувствовал удовлетворение от своего идиотского вида и жалкого состояния, которое должно вызвать у собирающегося на него напасть парня впечатление полной его беспомощности.
Откуда парню было знать, что Макеев на. самом деле очень четко фиксировал все его движения и ждал начала атаки. Самоуверенной, обреченной на неудачу атаки. Несмотря на свою кажущуюся растерянность, Макеев был предельно сосредоточен. Он ждал своего момента.
Макеев попятился, вынуждая парня сделать еще один шаг навстречу себе. Дистанция была критической, парню не хватало буквально нескольких сантиметров, чтобы нанести удар. Макеев поднял руки, по-женски загораживаясь от приближавшегося к нему парня.
Тот собирался без замаха легко пробить бестолково трепыхающиеся у груди руки Макеева и нанести сокрушительный удар в подбородок снизу. От такого удара Макеев отлетел бы к двери и вряд ли поднялся бы.
Макеев действовал четко, как на тренировке. Он настолько контролировал ситуацию, что сумел уловить смену выражения на смазливом лице парня, когда его казавшиеся такими беспомощными руки вдруг цепко поймали на взлете запястье наносящей удар руки и развернули руку вправо, давая ей выпрямиться по инерции, и слегка дернули кверху. Плечом он надавил на предплечье уже выпрямившейся руки парня, и тот, не удержавшись на ногах, врезался в пол лицом, не успев подставить свободную левую руку.
Мгновенье спустя Макеев привычным ментовским движением заломил ему руку, которую он так и не выпустил из своих ладоней, за спину парня и резко загнул ее кверху, к самому затылку.
Парень заорал благим матом. Он дрыгал ногами, дергал прижатой к полу головой, стараясь сбросить со спины навалившегося на него Макеева.
«Прости, внучек, но у меня совсем нет времени с тобой тут возиться!» — подумал Макеев и еще сильнее согнул ему руку.
Послышался характерный хруст, и тело парня обмякло. Макеев отпустил его руку и встал рядом с ним на колени. Рука так и осталась за спиной парня в совершенно невозможном положении, прикасаясь скрюченными пальцами к затылку. Орать он перестал и только обессиленно стонал и слегка подергивал ногами.