Жиган: жестокость и воля
Шрифт:
Лучше бы он этого не делал: Панфилов едва заметным, спокойным движением, как на тренировке, отправил охранника в нокаут. Потом решительно направился по коридору к лифтам.
— Панфилов! — раздался крик за его спиной. — Константин!
Повернувшись, Жиган увидел Максима Железнякова, бежавшего через вестибюль.
Торопливо поздоровавшись, он сказал:
— Я даже не знаю, как это назвать…
У нас ЧП.
— По-моему, у всей страны ЧП, Максим Максимыч.
Железняков неестественно
— Танки — это ерунда! — воскликнул он. — Я не про то. У нас в морге ЧП.
— Покойник сбежал?
— Вот именно! — лицо Железнякова вытянулось от удивления. — А вы откуда знаете?
— Подозревал.
— Так ведь ладно бы впервые… А то уже во второй раз. Вчера прихожу на дежурство. Одна из камер, где лежал труп, пуста. Я уже собирался сообщить охране, потом увидел, что в журнале все чисто. Оказывается, у нас по бумагам никакого умершего не значилось. Понимаешь, Константин, меня просто высмеяли. Но я же не идиот.
Теперь Панфилову стало ясно, откуда берутся трупы-контейнеры для перевозки наркотиков. А что? Очень удобно. Трупы под рукой, любое происшествие можно оправдать липовыми документами. А прикрывает все это собственная служба безопасности. Все поставлено на конвейер.
— Ты бы, Максим Максимыч, вернулся на место, а то, не ровен час, из твоего морга еще кого-нибудь уведут.
— Я уж не знаю, что и думать.
— А ты ничего не думай. Останусь жить, расскажу.
— Что?
Жиган вошел в лифт, оставив ничего не понимающего студента в вестибюле, и отправился на шестой этаж.
В приемной главного врача его встретила Старцева.
— Костя, у нас тут такое творится. Вся клиника ходит ходуном. Половина сотрудников не вышла на работу.
— Где Мокроусов?
— Заперся у себя в кабинете. По-моему, у него истерика.
— Придется успокоить. Секретарша где?
— Сбежала. Но это еще не все. Подожди, Костя.
Панфилов решительно шагнул к двери и распахнул ее.
Мокроусов стоял на подоконнике у раскрытого окна и с ужасом смотрел вниз. Увидев Панфилова, он закричал:
— Не подходи!
Константин успел подскочить к нему в тот момент, когда тот собирался прыгнуть с шестого этажа.
Схватив Мокроусова за ногу, он стащил его с подоконника и врезал несколько пощечин.
— Так легко не отделаешься!.. Мокроусов закрыл лицо руками и несколько раз всхлипнул:
— Я любил его… Но мне стало страшно… Он угрожал… Я не хотел его убивать…
— Кто это сделал?
— Не знаю. Я только позвонил Крючкову, начальнику службы безопасности.
Константин схватил Мокроусова за шиворот, рывком поднял с пола.
— Пошли. Отведешь меня к нему.
— Он вчера улетел в Германию.
— Где его заместитель
— В лаборатории… Зачем вы меня остановили? Я хочу покончить со всем!..
— Костя.
Панфилов услышал за спиной голос
Татьяны.
— С Игнатом плохо…
— Что?
— Его надо срочно оперировать. Панфилов рванул Мокроусова за шиворот.
— Ты сейчас же пойдешь в операционную. Понял?
— Я не могу.
Еще несколькими внушительными оплеухами Панфилов привел Мокроусова в чувства.
— Вы не понимаете! Я позволил убить Никиту Долгушина!
— Твоего Никиту с того света уже не вернешь. А сейчас в палате лежит человек, нуждающийся в твоей помощи. Ты пойдешь и сделаешь ему операцию. Понял?
Мокроусов обреченно посмотрел на Панфилова.
— Врачи разбегаются, некому ассистировать.
Константин повернулся к Татьяне.
— Ты сможешь собрать бригаду?
— Попробую.
— Не теряй времени даром. Я сейчас притащу этого хлюпика.
Старцева скрылась за дверью.
— Ты все понял? Я пойду вместе с тобой, и ты все сделаешь как надо.
Операция продолжалась четыре часа.
Константин терпеливо ждал у дверей операционной.
Наконец в коридор вышла Татьяна. Сняв с лица повязку, она вытерла взмокший лоб.
— Все будет в порядке, я прослежу.
— Танечка, ты мой ангел-хранитель.
— Я же обещала…
Терентий озабоченно ходил вокруг машины, увидев Константина, облегченно выдохнул:
— Я думал, не дождусь тебя. Нас тут со всех сторон обложили. Менты шляются, солдаты, танки носятся… Садовое кольцо перекрыто. Народ говорит, что там заваруха началась.
— У нас сейчас своя заваруха будет. Гоша, Сухой, выходите. И сумку со стволами не забудьте.
Жиган побежал к перекрестку, который перегородила боевая машина пехоты. Братки едва поспевали за ним.
На броне сидел молоденький лейтенантик в шлеме и, покуривая, слушал рацию.
— Эй, лейтеха! — подбегая, спросил Жиган. — Ты командир экипажа?
— Ну, я. А что? — снимая шлем, поинтересовался лейтенант.
— Ящик водки хочешь заработать? Юное, почти мальчишеское лицо лейтенанта удивленно вытянулось.
— Хочу.
— Подкинь нас с пацанами в Химки. На машине не прорваться.
— Минуту.
Лейтенант нырнул в люк боевой машины, и Жиган услышал, как он вызывает кого-то по рации.
— Седьмой, Седьмой. Я Третий… Вскоре он высунулся из машины и радостно махнул рукой:
— Давай в десантный отсек.
Константин повернулся к ребятам.
— Слышали, что приказал командир Сидеть, как мыши.
Братки забрались в десантный отсек, сам же Константин полез в боевую машину через башню.