Жила ли Дева Мария?
Шрифт:
Рядом с волосами Марии можно поставить ногти приснодевы. Частицы их хранились, напр., в особом красном мешочке и показывались верующим в Мельезэ, в Пуату.
в. Молоко приснодевы
«Что же касается молока приснодевы, — говорит Жан Кальвин, — то не стоит перечислять тех мест, где оно имеется; при том мы никогда бы не кончили с этим, ибо нет такого городишки и такого захудалого монастыря, мужского или женского, где бы не показывали этого молока в большем или меньшим количестве. Не то, чтобы показывающие стыдились похвалиться целыми горшками его, а просто вследствие того
Предпослав часть этой выдержки из Кальвина, Планси перечисляет лишь наиболее известные места, где существует культ молока приснодевы, и оговаривается, что список его далеко не полон.
Так, по его словам, в Генуе показывали довольной большой сосуд с молоком Марии, при чем последнему приписывали ряд целебных свойств. Другую склянку с молоком ее показывают в Риме, в церкви св. Николая-в-темнице; третью — там же, в церкви св. Марии-ин-Капителли; четвертую — там же, в церкви св. Марии-дель-Пополо; пятую— в Венеции, в соборе св. Марка, где молоко это дают кормилицам! Шестую — у целестинцев, в Авиньоне; седьмую — в Падуе, в церкви св. Антония; восьмую — в кафедральном соборе г. Тулона; девятую — в Берре, в Провансе; десятую — в Шелле: одиннадцатую — в св. Капелле Парижа; двенадцатую — в Гиманаресе, в Португалии; тринадцатую, с небольшим количеством молока, — в Э, в Провансе; четырнадцатую — в Шартре; пятнадцатую тоже в Шартре.
Об этой склянке с молоком в Шартре рассказывают такую историю: сорок четвертый епископ этого города, Фульберт, однажды чувствовал, что как будто огонь жжет его язык. И вот ему явилась приснодева, велела открыть рот и пальцами выдавила из своих грудей целую «волну» превосходного молока, каковое исцелило его язык и сделало даже более здоровым, чем он был раньше.
При этом на щеках Фульберта остались капли молока, их собрали в склянку; так появилось это «сокровище» Шартра.
Шестнадцатую склянку с молоком показывали в аббатстве Эврони утверждали, что молоко это Мария пролила во время бегства в Египет. Эта реликвия была приобретена во время крестовых походов и обогатила монастырь, имевший более сорока тысяч ливров ежегодного дохода (ливр=25 копеек).
Семнадцатую склянку почитали в церкви св. Людовика, в Неаполе, при чем молоко в ней, якобы, делалось жидким во все богородничные праздники, а в остальное время года оставалось творогом.
Иначе происходило дело с восемнадцатою склянкой, в аббатстве Руаймон, где молоко приснодевы весь год оставалось жидким, а на богородничные праздники превращалось в творог.
Но это еще не все.
В двухстах шагах от Вифлеема до сих пор еще существует пещера, цель многих паломничеств. В этой пещере, говорят, богоматерь при кормлении младенца Иисуса пролила несколько капель молока на камень, который от этого сделался мягким и белым. Женщины, у коих не хватает молока в грудях, приходят в пещеру, скребут тот камень, а порошок пьют в вино или отваре, отчего у них, будто бы, тотчас прибывает молоко. Утверждают, что даже, если мужчина почему-либо выпьет этой смеси, у него сосцы разбухнут от молока.
Исследователь Мели, разбирая вопрос о реликвиях молока приснодевы и отмечая приписываемое последнему чудесное свойство увеличивать молоко у кормилиц, доказывает что мы, в большинстве
Он же, указав уже отмеченную нами склянку с молоком Марии в Неаполе, называет еще одну (по нашему счету — девятнадцатую), в храме св. Радегонды, в Реймсе, при чем говорит, что такие «молочные» реликвии приснодевы хранятся еще в шестидесяти восьми церквах.
Такое количество мест и склянок с молоком Марии. — а они здесь, конечно, учтены далеко не все, — заставляет думать, вместе с Кальвином, что рясники, действительно, представляли себе богоматерь вроде молочной и дойной коровы. Подобные реликвии хранились или показывались и у нас, на Руси, напр., в некоторых церквах существовали, а, может быть, и теперь существуют иконы, в кои было заделано или вложено это «молоко». Некоторое количество его хранилось также в церк. — археологич. хранилище, при Московском дворце в XVII в.
г. Крови богородицы
Однако, есть еще более скандальные реликвии Марии. Рясники, создавшие целый культ крайней плота Христа и сфабриковавшие больше десятка экземпляров их, не обошли в этом отношении Марию. Что они сделали здесь, предоставим сказать одному верующему:
«Что еще заставило меня презирать священные реликвии, так это то, что в Каталонии, в Жоссе, в Оверни и в других местах я видел грязные тряпки с кровями святой девы».
Присоединим сюда также сообщение Мальвера, что в Эбрахском монастыре, в Франконии, хранилась «частица регул (месячных очищений) блаженной девы Марии».
После всего этого кажется совершенно невинным уже все то, что показывают рясники из вещей Марии, а разыскали они здесь многое.
д. Гребни, чепцы, повязки и покрывала Марии
Так, выше мы обращали внимание на большое количество показываемых верующим волос богоматери. Будем ли мы удивляться тому, что показывают и гребни ее: один — в Риме, в церкви св. Мартина; другой — в Безансоне, в храме Иоанна Великого?
«Из чепчиков Марии, — писал Кальвин, — я знаю только два: один — в Трире, в аббатстве св. Максимина; другой — в Лизио, в Италии. Но мне хотелось бы знать, чтобы сообразили, из какой они материи, и было ли в обычае в те времена в стране иудейской носить чепцы такого фасона; хотелось бы мне, чтобы сравнили их между собою, дабы узнать, в какой мере они похожи друг на друга».
Последнее пожелание Кальвина выполнил Планси, который сообщает, что один такой чепец Марии уничтожили гугеноты в церкви св. чела, в Периге; другой чепец, отмеченный и Кальвином, в Трире, годился женщине ростом в восемь футов; третий чепец хранится среди святынь г. Рагузы и едва налезает на голову десятилетней девочки; четвертый, не похожий ни на один из тех, находится в монастыре, в Эскуриале. Если мы присоединим сюда указанный Кальвином чепец в Лизио, в итоге получим пять, притом разномерных экземпляров.
Для Марии, если бы только она когда-либо существовала в качестве женщины, такое количество чепцов было бы, пожалуй, не очень большим, тем более, что, оказывается, она носила и другие головные уборы.
Так, в свое время некий Антонин Плацентин указывал, что в Иерусалиме хранится лобная повязка Марии. Планси пополняет это сведение указанием, что такие же повязки показываются в Сан-Сальвадоре, в Москве и в Болонье, при чем болонская украшена пятнами крови, якобы, брызнувшей на богоматерь, когда пронзили бок Иисусу.