Жилец. Смерть играет
Шрифт:
Он все еще вглядывался в свое отражение, словно в портрет незнакомца, когда объявили посетителей. Дюпин резко повернулся к двери.
— Доброе утро, джентльмены! — воскликнул он.
— Вы, по-видимому, мистер Дюпин? — спросил юрисконсульт.
— К вашим услугам, мистер Пруфрок, как я полагаю? С мистером Робинсоном прежде я уже встречался. Не желаете ли присесть?
Однако мистер Пруфрок остался стоять, медленно оглядывая комнату.
— У нас была назначена встреча с мистером Баллантайном, — сказал он.
— Совершенно верно, — непринужденно откликнулся Дюпин. — Совершенно верно!
Брови мистера Пруфрока от изумления поползли вверх, а у мистера Робинсона, наоборот, угрожающе опустились. И было бы затруднительно сказать, которое из этих двух выражений на лицах Дюпин нашел более неприятным.
— Мистер Баллантайн попросил вас заняться этим вопросом? — недоверчиво переспросил юрисконсульт. — Облигационным займом Редбери? Могу я еще раз напомнить вам, что нам назначена встреча лично с мистером Баллантайном?
— Все так, — сказал Дюпин, начиная выказывать признаки нервозности. — Все так. И могу вас заверить, джентльмены, что мистер Баллантайн непременно был бы здесь, если бы он мог.
— Что вы имеете в виду? Ему нездоровится?
Дюпин жестом подтвердил предположение.
— Это выглядит весьма странно. Вчера он казался совершенно здоровым. Не могли бы вы сообщить мне, в чем заключается его недуг?
— Нет, не могу.
— Ах вот оно как! Тогда мы можем предположить, что это не настолько серьезно. Думаю, лучшее, что мы могли бы сделать, — это договориться о встрече с ним у него дома.
Тут Робинсон заговорил в первый раз:
— Сомневаюсь, что мы найдем его там, здорового или больного. Позволю себе сделать предположение, что было бы целесообразнее справиться о нем в доме миссис Илз. — Он повернулся к Пруфроку и добавил: — Его любовницы.
Пруфрок поджал губы и фыркнул в ответ.
— Я уже это сделал, — вмешался Дюпин. — Его там нет.
— Ясно. — Какой-то момент юрисконсульт очень пристально смотрел на него, чтобы придать весомость своему следующему вопросу. — Мистер Дюпин, будьте любезны ответить мне прямо: вы знаете, где находится мистер Баллантайн?
Дюпин сделал глубокий вдох, как пловец перед погружением, и заговорил с величайшей живостью:
— Нет, не знаю. И я прекрасно понимаю, что в данной ситуации отсутствие мистера Баллантайна может показаться весьма… словом, это вызывает вопросы. Но, джентльмены, прежде чем вы дадите этому какое-то истолкование, прежде чем предпримете какие-либо шаги, которые… Есть одно обстоятельство, которое… ради справедливости по отношению к мистеру Баллантайну и ради справедливости по отношению ко мне… это могло бы представлять важность в будущем…
— Ну и?..
— Вчера утром у мистера Баллантайна побывал посетитель, который очень его встревожил. Это в какой-то степени может объяснить некоторые странности в его поведении…
Пруфрок повернулся к Робинсону. Его губы были непреклонно сжаты.
— Ей-богу, Робинсон, по-моему, мы напрасно теряем здесь время, — сказал он.
— Но, джентльмены, это важно, — протянул Дюпин.
— Едва ли я в состоянии представить какого-либо вчерашнего посетителя, который был бы для мистера Баллантайна важнее, чем встреча, назначенная им на сегодня, —
— Но я могу вас заверить, сэр, могу заверить, что мистер Баллантайн действительно собирался встретиться с вами сегодня. У него было исчерпывающее объяснение всем тем маленьким недоразумениям, которые могли возникнуть в связи с облигационным займом. И есть единственное возможное объяснение его неявке, а именно то, что он просто физически не способен прийти.
— Что означает весь этот вздор? — устало проговорил Робинсон. — И какое отношение имеет ко всему этому таинственный посетитель?
— Возможно, вы поймете, когда я скажу вам, что им был мистер Фэншоу…
Оба посетителя застыли, охваченные интересом.
— Фэншоу? — переспросил Пруфрок. — Но ведь он до сих пор за решеткой, разве нет?
— Срок его заключения как раз должен был истечь, — вставил Робинсон. Бедняга, я знал его прежде…
— И что он угрожал ему, в моем присутствии, — в сильном возбуждении продолжил Дюпин. — Возможно, теперь, джентльмены, вы поймете и дадите мистеру Баллантайну немного времени, чтобы все уладить, — слабо закончил он. Голос Дюпина пресекся, так, будто его физические силы иссякли.
— Я понимаю только одно, — сухо заявил Пруфрок, — при невозможности получить удовлетворительные гарантии относительно облигационного займа Редбери, которые мистер Баллантайн лично обещал нам предоставить сегодня, у меня есть указания моих клиентов издать судебный приказ по поводу компании. Причина, по которой Баллантайн не явился на назначенную им встречу, — даже если, как вы, похоже, предполагаете, он был похищен лицом, о котором вы говорите, — меня не касается. Теперь дело должно пойти своим естественным ходом. Судебный приказ будет вручен вам в понедельник утром. Банковская ссуда, как я полагаю, инкассируется в это самое время? — Он взглянул на Робинсона, который кивком это подтвердил, и продолжал: — Итак, мистер Дюпин, вам ясно положение вещей? У нас больше нет необходимости занимать ваше время. Всего доброго!
Ответа не последовало. Дюпин, опирающийся одной рукой о стол, с прядью темных волос, упавшей на поблескивающий от пота лоб, выглядел совершенно измученным. Юрисконсульт пожал плечами и, взяв Робинсона за руку, вышел из комнаты, не сказав больше ни слова.
Дюпин смотрел, как они уходят, и прошло с добрую минуту, прежде чем сам поднялся. Потом достал из кармана маленький флакончик с белыми таблетками и отнес его в туалет, открывающийся из кабинета Баллантайна. Там наполнил стакан водой, бросил в него таблетку и стал жадными глазами наблюдать, как она растворяется. Он залпом осушил эту микстуру, и постепенно на его щеках снова появился румянец, а в глазах — оживление. Когда наркотик сделал свою работу, Дюпин снова зашел в кабинет своей обычной быстрой, пружинистой походкой, достал из кармана связку ключей, выбрал один из них и вставил его в личный письменный стол своего хозяина. Стол был почти пуст, а из скудного содержимого его ничто не заинтересовало. Затем он обратил внимание на сейф, встроенный в стену. Здесь его поиски также оказались бесплодными. Пожав плечами, Дюпин в последний раз окинул взглядом комнату, которая так долго являлась мозговым центром огромного бизнеса, и ушел.