Жирный пузырь удачи
Шрифт:
– Гм, спасибо большое, – скромно сказал Ревел, – но вряд ли мы наскребем на задаток.
Эдна медленно кивнула, потом приложила палец к острому подбородку.
– Мне только что пришло в голову использовать ваших медуз в плавательных бассейнах отелей. Если они не жалят, то с ними можно играть, как с пляжными мячиками, они будут фильтровать воду, убирать полипы и искать трещины. Бассейны в отелях Калифорнии я просто терпеть не могу. Всегда там вокруг сидят заморенные диетой крашеные блондинки и пьют
– Если тебе не нравится твой бассейн, можешь макнуться в какой-нибудь из аквариумов Тага, – ответил Ревел, глядя на собственные часы.
– Да ты что, Ревел! – поспешно возразил Таг. – Получишь хороший удар от жгучей медузы, и сердце остановится.
– А есть у вас лицензия на эти ядовитые создания? – холодно спросила Эдна.
Таг, изображая смущение, покрутил локон на лбу.
– Знаете ли, мисс Сидни, любительское медузоводство – в этой области очень слабо разработаны правила.
Эдна резко встала и подняла сумочку.
– Время наше кончается, так что давайте сухой остаток, – сказала она. – Такого психованного плана я еще в жизни не видела. Но я позвоню дяде Ревела и дам добро, как только попаду в воздушное пространство Иллинойса.
Рисковые чудаки вроде вас и делают эту отрасль великой, а семья Пуллен вполне может себе позволить вас поддержать. Я за вас болею, ребята. И если вам когда-нибудь понадобится по дешевке программист из Казахстана, киньте мне мэйл.
– Спасибо, Эдна, – ответил Ревел.
– Да, – поддержал Таг. – Спасибо за все удачные идеи.
Он проводил ее до дверей.
– Она не слишком нас ободрила, – сказал он, когда она вышла. – А идеи у нее дурацкие по сравнению с нашими. Набивать моих медуз щелоком? Совать в канализационные отстойники и артерии коров? Заряжать ядом, чтобы они жалили семейства отдыхающих? – Он откинул голову назад и заходил по комнате, пародируя Эдну визгливым фальцетом: – Это не искусственная жизнь третьего типа? О боже мой, как я ненавижу этих отощавших блондинок!
– Послушай, Таг, если эта Эдна несколько, так сказать, недоошеломлена, то это потому, что я ей не все сказал! – заговорил Ревел. – Секрет фирмы – это секрет фирмы, а она посторонняя. У этой девчонки мозгов хватит на десятерых, но даже Эдна Сидни не удержится от некоторых намеков в этих своих газетках...
Ревел присвистнул, радуясь собственной гениальности.
У Тага вдруг глаза полезли на лоб в катастрофическом понимании.
– Понял, Ревел! Я все понял! Ты когда увидел эту летающую слизь Уршляйм – до того, как запустил мою медузу в бассейн, или после?
– После, земляк. Выдувать пузыри Уршляйма я только на той неделе додумался – был пьян и хотел посмешить одну бабенку. А этого тающего недоноска-медузу ты мне
– Этот «тающий недоносок-медуза» нашел выход через щель в твоем бассейне и дальше по сланцевому ложу в скважину Дитери! – возбужденно воскликнул Таг. – Вот оно, Ревел! Мои уравнения попали прямо в твою слизь!
– Твои программы – в моей первичной слизи? – медленно повторил Ревел. – И как это могло случиться?
– Математика порождает оптимальную форму, Ревел! – не остывал Таг. – Вот почему она проникает всюду. Но иногда нужно порождающее уравнение, семя. Вот если вода остывает, ей хочется замерзнуть, и замерзает она в форме математической решетки. Но если у тебя есть даже очень холодная вода в гладком сосуде, она может не знать, как ей застыть – пока в нее не попадет, например, снежинка. Короче говоря, математические формации моих спеченных медуз представляют собой низкоэнергетическую фазу пространственной конфигурации, которая стабильно аттрактивна для динамики Уршляйма.
– Слишком для меня простые слова, – сказал Ревел. – Давай проверим, прав ли ты. Что, если бросить твою медузу в кулер с моей слизью?
– Отличная мысль, – похвалил Таг.
Ему приятно было видеть, как Ревел всей душой отдается научному методу. И они направились к аквариумам.
Таг приставил лестницу с ярко-красными наклейками, предупреждающими о судебном преследовании за незаконное использование, и длинным аквариумным сачком достал свою лучшую искусственную медузу – всю в сиреневых полосах, пьезопластиковую жгучую медузу, которую он сегодня только изготовил, самодельную Chrysaora quinquecirrha.
Ревел вместе с Тагом вышли в гостиную с игриво пульсирующей на тонком плетении сачка медузой.
– Отойди-ка, – предупредил Таг и плюхнул медузу в четырехдюймовый слой Уршляйма, оставшийся в кулере.
Слизь возмущенно рванулась вверх от прикосновения маленькой искусственной медузы. Снова Ревел вдул в вязкую массу малость горячего техасского воздуха, только на этот раз масса поднялась вся, все пять литров, образовав плавающую в воздухе жгучую медузу размером с большую собаку.
Ревел заорал. Уршляйм поплыл по комнате, и белые ротовые руки колыхались, как шлейф невесты.
– Ух ты! Вот это да! – вопил Ревел. – Эта совсем не такая, как Уршляйм раньше выдавал. Такое люди будут покупать просто ради потехи! Эдна права. Это будет колоссальная игрушка для бассейна или, черт побери, простая наземная игрушка, если она не будет улетать.
– Игрушка? – спросил Таг. – Думаешь, мы должны начать с применения для развлечений? Ревел, мне это по душе. Отдых дает положительную энергию. И в игровом бизнесе куча денег крутится.
– Во как! – закричал Ревел, подпрыгивая козликом. – В жмурки!