Жить, чтобы любить
Шрифт:
С фотокамерой в руках ко мне с трудом протиснулся Эван и, не дав опомниться, прижал к себе.
– Поздравляю, – прошептал он мне на ухо. – Что-что, а забивать совершенно невероятные голы ты умеешь. И похоже, мне удалось это запечатлеть.
– Спасибо, – с широкой улыбкой ответила я.
Но нас тут же прервали, поскольку я снова оказалась в центре людского водоворота из желающих меня поздравить. Потеряв Эвана из виду, я отчаянно искала его глазами. Наконец толпа возбужденных болельщиков потихоньку рассосалась, мы обменялись
Когда страсти немного улеглись, зрители – а среди них, похоже, и Эван – потянулись в сторону выхода на парковку. Сара ждала меня на поле. Уже у выхода мое внимание привлекла фигура женщины, которая явно кого-то поджидала. Я бросила на нее безучастный взгляд и, опустив голову, направилась к автобусу.
– Эмили! – воскликнула женщина, когда мы поравнялись с ней.
Я внимательно посмотрела на нее и застыла как вкопанная. Проследив направление моего взгляда, Сара остановилась на шаг впереди. Ее глаза округлились от изумления.
– Я предупрежу тренера, что ты будешь через минуту, – бросила она и убежала.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я дрогнувшим голосом.
– Приятель подвез. Чтобы я могла посмотреть, как ты играешь, – неуверенно улыбнулась мама. – Поздравляю. Я так тобой горжусь.
И тут легкий ветерок донес до меня характерный сладковатый запах.
– Ты опять пила, – чувствуя себя совершенно раздавленной, прошептала я.
Она не изменилась.
– Послушай, я так волновалась перед встречей с тобой. Ну и пропустила пару рюмашек. Тоже мне, большое дело.
Я была словно натянутая струна. Не могла говорить. Не могла пошевельнуться.
– Знаешь, я читала о твоих успехах в газете, – объяснила она. – Мне необходимо было тебя увидеть. Выглядишь потрясающе.
Я смущенно отвела взгляд.
– А что там у тебя над глазом? – кивнула она на небольшой шрам слева на лбу.
Но я только пожала плечами и уставилась в землю. Мне не хотелось, чтобы она видела, что я вот-вот разрыдаюсь.
– Похоже, ты меня и знать не желаешь, – нервно теребя руки, произнесла она. – Ты совсем перестала мне писать.
– О чем ты говоришь? – удивилась я.
– Ты что, не получала моих писем? – (Я молча покачала головой.) – Эмили, я все время только о тебе и думаю… – начала она.
– Не надо, – сказала я, чувствуя, что начинаю закипать. – Ничего не говори. Я не могу больше этого слышать. Типа ты очень меня любишь, но не можешь заботиться обо мне так, как я этого заслуживаю. Просто… помолчи. Ты понятия не имеешь, чего я заслуживаю, – всхлипнула я, а она поспешно отвернулась, чтобы не видеть моих слез.
Но она не успела ничего сказать в свое оправдание, так как рядом раздался низкий мужской голос:
– Рейчел, вот ты где. Детка, нам пора ехать.
Я заметила, что к нам направляется бритоголовый мужик в кожаной куртке и потертых джинсах.
– Мы опаздываем, –
Мама посмотрела на меня глазами побитой собаки, но я поняла, что выбор будет сделан не в мою пользу. Так было всегда.
– Мне пора, – кивнула я в сторону автобуса, чувствуя, что задыхаюсь.
– Эмили, это Марк, – предприняла она робкую попытку нас познакомить, но он только небрежно сказал «привет» и нетерпеливо потянул ее за руку.
Я кивнула, так как сразу поняла, что он из себя представляет. Это был еетип мужчин.
– Было здорово… – бормотала она, пока он тащил ее в сторону выехавшего с парковки «доджа».
Я повернулась к ней спиной и пошла прочь, не дав себе труда ее дослушать.
В автобусе стоял радостный гомон, никто даже не понял, что ждут только меня. Я вымученно улыбнулась в ответ на поздравления подруг по команде и пробралась на свое место рядом с Сарой.
– Хочешь сесть у окна?
– Да, – дрожащим голосом ответила я.
Сара подвинулась, я протиснулась к окну и, с трудом сдерживая слезы, прижалась лбом к холодному стеклу. Вытерла мокрое лицо рукавом фуфайки. Сара схватила меня за руку, ласково сжала ее, но ничего не сказала. И я осталась сидеть, тупо уставившись в окно, не в силах собраться.
– Твоя мама, да? – наконец произнесла Сара. – Она…
– Совсем на меня не похожа, – пробормотала я, страстно желая, чтобы она отличалась от меня не только голубыми глазами и тонкими губами. – Ну почему, почему четыре года от нее не было ни слуху ни духу и вот теперь она решила появиться в один из самых важных дней моей жизни?!
– Не знаю, – прошептала Сара. – Если тебе так будет легче, давай сделаем вид, что ничего не было. Я больше ни слова не скажу, и ты сможешь все забыть. А вечером мы классно повеселимся.
– Что ж, попробую, – пообещала я, стараясь отогнать от себя мамин гнетущий образ.
– Значит, так, примем в школе душ и оттуда – прямо к Лорен, – попыталась отвлечь меня Сара. – Проведем там часок-другой, не больше, а потом поедем с девочками ко мне. Вечер будет потрясный. – Она стиснула мою руку и добавила: – Но если ты… захочешь о ней поговорить, я всегда готова.
Я слабо кивнула, понимая, что это вряд ли. И потом, уже стоя под душем, я с облегчением смыла воспоминания о ней, засунула их в самый дальний уголок души, где всегда и хранила. И где ей было самое место… по крайней мере, до конца вечера. Мы пробыли у Лорен примерно с час в обществе весело щебечущих девчонок, а потом Сара сказала, что нам пора уходить. Еще пять девочек поехали за нами на своих машинах.
Мы слушали музыку, угощались легкими закусками и незаметно заговорили о мальчиках. Я предвидела, что так оно и будет, а потому старалась не принимать участия в разговоре, но меня в него все же втянули.