Жить жизнь. Трилогия о любви и манипуляциях

Богинская Анна

– Говорят, что после пожара в великой Александрийской библиотеке уцелела только одна книга. Это была самая обычная книга – и к тому же скучная. Так вот, эта самая обычная скучная книга на самом деле была одной из самых ценных книг в мире, ибо на внутренней стороне обложки большими круглыми буквами было начертано несколько предложений, содержащих секрет волшебного камня – крошечного округлого камня, способного превратить в золото все, к чему он прикасался.

Текст гласил, что камень этот лежал на берегу черноморского

побережья рядом с тысячами подобных камней. Единственная разница между ними заключалась в том, что все камни на ощупь были холодные, а этот – теплый, словно он был живой.

Однажды книга попала в руки человеку. Он поблагодарил судьбу за чудесный подарок. Продал все свое имущество и занял денег, чтобы иметь возможность пожить на берегу Черного моря один год. Он отправился на море, разбил на берегу палатку и начал скрупулезно искать чудесную гальку. Работал он так: поднимал камень, и если тот оказывался холодным на ощупь – бросал его в море. День за днем человек методично поднимал и ощупывал камни, один за другим. Так он провел на берегу неделю, месяц, десять месяцев, целый год. Так и продолжал: поднимал камень, тот оказывался холодным, и он бросал его в море. Час за часом, неделя за неделей. «Нет никакого волшебного камня!» Однажды вечером он поднял камень, и тот оказался теплым, а он машинально выбросил его в Черное море.

Анна смотрела на Матвея. Он молчал, потом налил оставшийся виски в стакан и выпил залпом.

– Знаешь, что обидно, Матвей? – тихо спросила она. Он посмотрел на нее. – Ты даже не узнал меня, ты меня так и не понял. Не боишься, что, играя, пропустишь самое важное?

Он остановил взгляд на ее губах. Смотрел несколько минут.

– Поели, попили, пора и честь знать! – громко сказал он, вставая из-за стола.

Она взглянула на часы: почти три часа ночи. Только сейчас Анна заметила, что Матвей слегка пьян: он выпил бутылку виски за пару часов. Это не могло не повлиять на его состояние. Он смотрел на свое отражение в зеркальной стене. Она поднялась из-за стола и стала рядом с ним. Анна казалась слишком хрупкой на его фоне. Блузка цвета фуксии и ярко-синяя юбка подчеркивали каждый изгиб ее тела, а ягодная помада заставляла задерживать взгляд на ее лице. Матвей тоже смотрел на их отражение.

– Может, останешься? – предложила она. Матвей отрицательно покачал головой. Они разговаривали, продолжая смотреть на себя в зеркале. – Мне все равно ехать в клинику завтра, снимать швы. Поспишь, а утром поедем. Не бойся: я не буду приставать. Обещаю, – улыбнулась она. – Я постелю тебе на диване.

Матвей серьезно смотрел в глаза ее отражению в зеркале.

– Если мне не нужна ты, значит, мне не нужен и твой диван.

– Как скажешь, – тихо согласилась она: уговаривать его она не собиралась. – Вызвать тебе такси?

– Я сам сейчас вызову, – уверенно сказал он и почему-то сел на ненужный диван, стоявший в метре от нее.

Матвей вздохнул и протянул к ней руки, жестом прося подойти к нему. Анна покорно подошла. Он взял ее за руку и нежно притянул к себе, глядя ей в глаза. Она смотрела в глаза цвета горького шоколада, пытаясь понять, что он хочет сказать. У нее остались чувства к этому

мужчине. Несмотря ни на что, она продолжала любить его. Он еще крепче прижал ее к себе и трепетно прильнул головой к ее животу. Анна машинально положила руки ему на голову. Он страстно вдыхал ее аромат, продолжая крепко прижимать к себе. Его теплые ладони медленно поднимались от коленей к бедрам, к талии. Юбка мешала ему, и он спокойно потянул ее вверх.

– Твоя нежная кожа, – чуть слышно прошептал он. – Какие у тебя красивые ноги, – шептал он, продолжая гладить ее по бедрам.

Анна чувствовала, как возбуждение неумолимо овладевает ею. Он потянул ее и нежно положил на ковер. Он целовал ее шею, прижимаясь всем телом, она ощущала его, чувствовала его желание. Он покрывал ее ягодные губы поцелуями.

– Как мне отказаться от тебя? – шептал он. – Я так сильно хочу тебя. Как мне остановиться? Останови меня, – просил он.

– Я не буду, – прошептала она.

Страсть – вот что происходило между ними на ковре в центре гостиной. Не в силах больше контролировать себя, Матвей стянул с нее трусики, продолжая целовать. Она впервые чувствовала мужчину в его прикосновениях. Анна не сопротивлялась, она хотела его: безразлично, что будет дальше. Для нее существовало только «здесь и сейчас», она хотела познать Матвея-мужчину.

– Стоп, Матвей! Это алкоголь. Это не ты, – прошептал он себе и неожиданно остановился.

Анна замерла. Матвей резко встал. Она смотрела на него обескураженно.

– Я не могу, – хрипло сказал он, покидая гостиную.

Через пару секунд она услышала звук хлопнувшей двери. Анна продолжала лежать на ковре. Она истерично расхохоталась:

– Что это было?

Анна медленно встала с пола, надела белье и поправила юбку.

– Как сказала бы Гала, «видно, в книжечках про пикап не написано, как вести себя в такой ситуации», – копируя голос Галы, произнесла она.

Анна опять рассмеялась. Ей отчаянно захотелось поговорить с кем-нибудь. Она достала из сумки мобильный. «Спишь?» – отправила она СМС. Через минуту раздался звонок.

– Какое спишь? Я тут вся как на иголках! – кричала Гала в трубку. – Рассказывай немедленно!

– Ты не представляешь, как это было. Жаль, что нельзя было снять на камеру. Моя жизнь – точно голливудское кино.

Открыла пачку с сигаретами: там осталась одна. Она закурила и стала подробно пересказывать подробности. Гала внимательно слушала, периодически подстегивая ее вопросами «А он?», «А ты?».

– Наш непьюще-некурящий Матвейка выпил бутылку виски, выкурил пачку сигарет и потерял контроль! – радостно констатировала подруга.

– Да мне, если честно, слабо верится. Наверное, хотел, чтобы я бежала за ним и просила вернуться, – предположила Анна. – Блин, как же курить хочется!

– Да ладно!

Анна взглянула на часы и спросила Галу:

– Слушай, полчаса прошло. Достаточно, чтобы уехать?

– Достаточно, и что?

– Пойду в ночной магазин, куплю сигарет.

– Сходи. А все-таки я оказалась права! – победоносно изрекла собеседница.

– В чем?

– У него есть к тебе чувства.

– Брось, Гала. Какие чувства? Разве что желание доиграть или переиграть?