Жить жизнь. Трилогия о любви и манипуляциях
Шрифт:
– Неважно, что сделала бы я, – в таком же тоне ответила Гала. – Важно, что делали мужчины в моей жизни, – анализируя свой опыт, сказала она и вынесла вердикт: – Они сорвали бы все эти ночнушки за пять секунд!
– Вот-вот, – поддержала Анна. – И Стас бы тоже сорвал или хотя бы попытался. А знаешь, что сделал Матвей? – многозначительно спросила она.
Гала выжидающе, но уже не вопросительно посмотрела на нее: их диалог явно наводил на мысль, что он сделал нечто другое. Анна спокойно продолжила:
– Матвей лег на бочок, обнял меня ручкой и сказал: «Нужно подумать о чем-то неприятном». – Гала удивленно вскинула бровь. – И через минуту засопел. – Подруга
Поразмыслив, Гала спросила:
– А ты?
– Я? Я не спала всю ночь! Не могла уснуть, не могла расслабиться ни на секунду. Я была в состоянии, которое испытывала впервые.
В глазах собеседницы читался вопрос. Анна продолжила:
– Я не могу спать, когда чего-то не понимаю. Мозг может анализировать до бесконечности, пока не выдаст правильный результат. Ты понимаешь, что значит его поведение?
Гала молча кивнула. Анна озвучивала свои мысли:
– Это очередное подтверждение того, что я права. Он пришел после секса. В сексе он не нуждался, он был удовлетворен. Мозг потратил на анализ три секунды. Это было просто заключение, – продолжала рассуждать вслух Анна. – Чего ж не спать? Хорошо. Еще три минуты я потратила на обуздание своего сексуального влечения. У меня был важный аргумент: я же знаю, что он собиратель трофеев. Я своих выводов не изменила, наоборот, вчера в них убедилась. Он парень, который знает, как получить от девушки секс быстро. Я могла бы сама начать приставать, но это означало бы проиграть. Я умею контролировать свое влечение, – спокойно сказала она.
– Объясни – не понимаю, – взмолилась Гала.
– Ну я же сказала тебе, что вчера у меня возникла мысль побороться за него.
Подруга кивнула, подтверждая, что теперь понимает, но продолжала смотреть вопросительно.
– Короче, я не спала всю ночь и рассматривала на своем черном глянцевом потолке эту картину, – подытожила Анна. – Хотя явных причин не было. Наоборот. Все вроде как «идеально», – Анна пересказала их разговор о том, что она интересна ему и он ищет серьезных отношений. – Понимаешь, почему он остался ночевать?
Гала не понимала.
– Он показал серьезность своего отношения ко мне. Пойми, что я хочу тебе объяснить. С одной стороны, вот он, парень, который приехал ко мне после секса. Но я достаточно взрослая, чтобы принять: таковы современные мужчины.
– Я бы сказала, мудрая, – уточнила Гала.
Анна продолжила:
– С другой стороны, он вроде бы и честен со мной. То, что он знает техники пикапа, – это же не повод относиться к нему как к чудовищу. Я тоже их знаю. Я не заметила во вчерашнем нашем разговоре лжи. Хотя вела себя как настоящая дура. Ты не представляешь, сколько сил мне понадобилось, чтобы задать вопрос: «Как ты ко мне относишься?»! – Анна не помнила точную формулировку, но смысл передала правильно. – Я первый раз в жизни такой бред спрашивала – в надежде увидеть его ложь.
– И что, увидела? – спросила Гала.
– Не-а. Ничего не увидела. Мне показалось, что он честен, – она замолчала. – Конечно, если бы он начал ко мне приставать, то сомнений вообще не возникло бы, – заключила она. – Но я не спала всю ночь! – Анна снова замолчала: ей требовалось время, чтобы сформулировать свои мысли. – Я не смогла заснуть рядом с ним. Значит, что-то не так. Значит, что-то меня беспокоит.
– Да ерунда все это! Просто разволновалась. Рядом с тобой другой мужчина, не Стас, – уверенно сказала Гала. – А что дальше? –
– Ой… – это было именно «оооййй» – не восклицание, а утверждение. – Я не знаю. Вначале это было что-то вроде «Отреагирует или нет?». После моей травмы со Стасом казалось, что я обречена, – Анна замолчала. На глазах у нее выступили слезы. – Мне казалось, что я просто хочу молодостью Матвея унять свою боль. Или даже не так… Благодаря ему поверить в себя. А теперь не представляю, что дальше, – она сокрушенно покачала головой. – Ты же знаешь: я привыкла к другой возрастной группе и к другому финансовому уровню. Ну, ты знаешь, к чему я привыкла, – Анна умолкла, понимая, что произнесет слова, которые Гала выслушает, Туся примет, а Люся не поймет никогда. Она продолжила: – Этот мальчик, именно мальчик, будит во мне какие-то инстинкты, которые совершенно не связаны с логикой. Весь мой жизненный опыт говорит одно, а чувства – совсем другое. Я влюбляюсь в него беспричинно. Мне очень хочется ему верить, хочется забыть все знания, отключить свою логику. Такие чувства я испытываю впервые. Я даже не могу назвать их любовью, – Анна сделала паузу. Собеседница смотрела вопросительно. – Мне хочется поверить и довериться! Хочется думать, что это судьба, что-то, что предопределено свыше. Знаешь эту историю про половинки? Я в нее никогда не верила. – Она помедлила и тихо добавила: – А с ним верю.
Гала молчала, закуривая следующую сигарету. Она знала, что Анна делится с ней искренне. Понимала, что подобное испытывала каждая женщина. Но Галу пугало новое состояние подруги. К тому же в тридцать лет такое признание звучало совсем иначе. Тем более после печального опыта, который приобрела Анна. И вдобавок ко всему Анна вечно все анализировала: такова ее суть. Поэтому услышать от нее о наивной любви для Галы было чем-то запредельным.
Их разговор прервало появление в гостиной Туси. Она открыла дверь своим ключом: звонка в квартире не было. Анна еще не успела подключить домофон, а скромного стука Туси они не услышали – вероятно, он растворился в звуке работавшей вытяжки, активно всасывавшей сигаретный дым. Но, скорее всего, Тусин стук потерялся за разговором по душам.
– Аня, почему она курит в твоей квартире? – вместо приветствия возмутилась Туся. – Ты же бросила курить! Почему ты ей позволяешь?
С возмущенным видом подошла к окну на кухне и демонстративно открыла его настежь, впуская июльскую жару в созданную кондиционером прохладу. Туся была борцом с курением. Она вообще боролась за идеалы. Гала продолжала спокойно выпускать сигаретный дым, совершенно не реагируя на Тусины эмоции. И, быть может, кому-то такая встреча показалась бы началом битвы. Но только не им.
Туся с Галой не были ни подругами, ни даже приятельницами. Они были женщинами, которые безгранично любили Анну, и это их объединяло. А еще знание телефонных номеров друг друга, с помощью которых они связывались, чтобы найти Анну, когда та не отвечала.
Туся обняла Галу и поцеловала ее в обе щеки, несмотря на дым.
«А может, они все-таки стали приятельницами?» – подумала Анна и поймала на себе взгляд Туси.
– Ты анализы сегодня сдала? – тоном учительницы спросила та.
– Не-а, – честно ответила Анна. Туся посмотрела на нее недоуменно. Анна пояснила: – Понимаешь, когда сегодня утром я уминала свой обезжиренный творожок на глазах у своего оперирующего хирурга, ему почему-то не пришло в голову, что перед анализами есть нельзя. – Гала захохотала, а Анна улыбалась, глядя на озадаченную Тусю.