Жить жизнь. Трилогия о любви и манипуляциях
Шрифт:
Ночной разговор, как казалось Анне, не заключал в себе ничего конкретного. Манера Матвея «Додумай сама», как всегда, рождала больше вопросов, чем ответов. Все, что она поняла: он боится боли, ему страшно, он не знает, что ему делать, а решение так и не принял.
Что восхитило, так это техника «Не верю», которая сняла эмоциональное участие в происходящем. Анна находилась как бы вне ситуации, наблюдала со стороны. Она действительно смогла отключить свои эмоции. Анна была благодарна Виталику за технику: используя ее, она вернула себе состояние
Взяв мобильный телефон, она написала Виталику: «Я поняла, как работает техника «Не верю»! Я чему-то верю, а чему-то – нет».
Ее взгляд задержался на книге Бродского. Взяв томик в руки, она сказала вслух:
– Ну что, Бродский, что-то не получается у нас пока понять друг друга. Все, что я начинаю читать, вызывает у меня психоз. Что вообще нужно иметь внутри, чтобы такое писать? Может, все-таки найду у тебя что-то интересное? Не может же Матвей любить тебя просто так.
Она закрыла глаза и открыла страницу наугад: «Пророчество». Звук СМС. «Я рад. Что ты поняла?»
Анна написала: «В СМС не описать. Матвей очень обидел меня сегодня».
Ответ пришел незамедлительно: «Он фрустрирован. Его подсознание может стремиться обесценить тебя. Скорее всего, это защитная реакция».
«Что мне делать?»
«Не ведись. Наоборот, поддержи его».
«В смысле? Он повел себя как… А я должна его поддержать?»
Анна специально оставила многоточие – у нее еще не подобралось правильное слово, дающее характеристику его поведению.
«Стань чем-то твердым для него. Поддержи, несмотря на его поведение. Ты же мудрее. Позвони ему».
– Подожду. Может, еще сам позвонит, – вслух сказала она.
Начала читать «Пророчество» – это стихотворение действительно было о них. На строках «Придет зима, безжалостно крутя осоку нашей кровли деревянной. И если мы произведем дитя, то назовем Андреем или Анной» у нее побежали мурашки по телу. Она перечитала стих несколько раз, вчитываясь в каждую строчку. Она вспомнила разговор в ночь перед операцией. Тот разговор. Дети. Их имена.
«Ты веришь в знаки? Открыла Бродского наугад. Я в шоке!» – Анна нажала «Отправить». СМС от Матвея пришло через пару минут: «Что там?» Она ответила: «Стих «Пророчество» знаешь? Там про Андрея и Анну. У меня мурашки побежали. Можешь говорить?» Сообщение пришло через минуту: «Да». Анна набрала его. Матвей ответил на втором гудке.
– Привет! Как ты? – тихо спросила она.
– Что там, в стихе? – перешел он сразу к поводу
– Ты не представляешь! Прочитай сам.
– Хорошо, – потерянно сказал Матвей.
Она слышала, что он в небольшом помещении. Туалет? Нет. Эхо слишком слабое. Скорее похоже на балкон. Да, это балкон. Слышались звуки внешнего мира, проникавшие через открытое окно.
– Как твое настроение?
– Я ненавижу себя! – горько сказал он. – Я – исчадие ада! Все, к кому я прикасаюсь, в итоге получают боль! – в его голосе слышалось отчаяние.
Анна вздохнула: Виталик в который раз оказался прав. «Зачем так мучить себя? Зачем мучить меня? Зачем мучить ее?» – подумала она.
– Не говори так. Ты просто сделал неправильный выбор. Перестань делать то, что вводит тебя в это состояние. Поменяй свой выбор – и результат изменится.
Матвей молчал.
– Аня, выбор есть не всегда!
– Выбор есть всегда, Матвей. Мы не то, что мы делали вчера, мы то, что мы делаем сегодня.
– Я не знаю как, – тихо ответил он.
– Матвей, я не знаю всей ситуации, чтобы давать советы. Но могу поддержать как друг. Может, тебе нужно выговориться? – Анна замолчала. – А лучше знаешь что? Тебе нужно напиться!
– Это точно, – подавленным тоном ответил он.
– Так приезжай! У меня уже полгода стоит бутылка хорошего виски. Или хочешь – я приеду? – Он молчал. – По-дружески, Матвей. Просто выговоришься!
– Давай! – согласился он. – Нет, не могу сегодня. Завтра утром две консультации. Давай завтра, Аня.
– Хорошо, как скажешь.
– Тогда до завтра?
– До завтра.
– Да, и еще – хотела сказать тебе кое-что, Матвей.
– Что?
– Я выбросила все засушенные цветки из книжки.
– Ревность? – его тон повеселел.
– Нет. Просто они мешали мне читать.
– Ты что, меня не ревнуешь?
– Я бы хотела, но пока не могу.
– В смысле?
– Я не могу ревновать. Ты же еще не принял решение.
– Ты очень сложная, Аня! – разочарованно сказал он. – До завтра.
Анна положила трубку. Ей стало грустно. Интересно, этот мужчина вообще способен на спонтанный поступок? Может, он расскажет наконец завтра правду? Она достала из тумбочки плеер и включила медитацию.
Анна ждала Люсю на завтрак. Эта женщина словно вода: ее настроение меняется от ветра. Сегодня он подул в сторону Анны. Люся позвонила в восемь утра, бодро сообщила, что прилетела вчера вечером, что соскучилась, и спросила, не занята ли она. Анна слишком долго ее знала, чтобы не понять скромный намек, поэтому пригласила на завтрак. Стол она накрыла. Не хватало только Люси: верная себе, она опаздывала уже на пятнадцать минут.
Настроение у Анны ровное – полный штиль, как океан в безветренную погоду. Она обещала Виталику не бороться за Матвея, значит, единственное, что могла сделать, – терпеливо ждать окончания их договоренности. В субботу он должен сказать что-то – или скажет она.