Житие и страсть Жоржа Сименона
Шрифт:
— Уфф… Ты все же хочешь превратить меня в фермершу! Еще заставишь доить коров.
— А что? Я и сам занимался этим с удовольствием.
— Нищая юность обязывает как–то выкручиваться. Не мудрено, что твоя Тижи таскала на огород навоз. Ты сам рассказывал, как вы трое — она, ты и неизменная Буль, вырядившись в комбинезоны фермеров, возделывали угодья в своем поместье!
— Нам всем это нравилось, пойми же ты! Я был далеко не нищ! Мы с Тижи могли нанять полный дом прислуги. И…Конечно, садовник был, но ведь это так приятно своими руками вырастить овощи!
— Вот
— Теперь понятно, что мы ищем.
— Разве это слишком шикарно для знаменитости твоего масштаба, обосноваться в доме какого–то бывшего вельможи?
Наконец, они прибыли в Лозанну. В окрестностях осматривают замки — приемлемое жилье для семьи. Но не везет: замок оказывается то слишком маленький, то слишком большой, то далеко от города, то слишком близок. Ведь хочется устроиться на природе, но так, что бы детей было удобно ежедневно возить в школу.
И вот — это он! В семнадцати километрах от Лозанны, с башенками, балконами, каменными фигурами, высоченными окнами! В башне каменная винтовая лестница до чердака, а вокруг дома — парк со старыми деревьями. Однако, Эшандан — памятник ХУ 1 века не продается. Но его можно снять в аренду на шесть лет. Сделка тут же оформляется. Теперь в старом, давно не обновляемом доме, надо все отремонтировать и обставить соответственно заданному стилю. Они обходят все антикварные салоны в округе и скупают разные разности, относящиеся к эпохе барокко. Приходится менять деревянные панели на стенах, подновлять роспись потолочных плафонов. Подвесить по истине королевские занавеси. Кажется, Дениз будет, наконец, довольна.
Кабинет, в котором она располагается официально вместе со своей секретарей Эткен, полностью соответствует стилю Людовика ХУ 1. Мебель, щедро украшенная бронзой, застекленные наружные двери, красные бархатные шторы с королевскими «лилиями» Пока здесь предусматривается место для Эткен. Однако скоро у Дениз появятся еще две секретарши.
У Сименона более тесная комната с узким камином. Рядом — большая застекленная веранда — бывший зимний сад. На двух ее стенах от пола до потолка возвышаются стеллажи с его романами. Это еще не кабинет, а «галерея автора»
Несмотря на переезды, Сименон пишет больше, чем когда — либо, словно пытается заполнить некую пустоту, все усиливающуюся в отношениях с женой.
«Все знают о моих желтых конвертах, о тех самых больших конвертах из толстой бумаги, на которых перед началом каждого романа я записываю имена моих персонажей, их возраст, родственников по восходящей линии, школы в которых они учились, возраст преподавателей, словом, тысячу подробностей, из которых лишь две или три понадобятся мне в ходе повествования. Но гораздо менее известно, что кроме этого карандашом или чернилами я набрасываю на папке план квартиры иди дома, и мне необходимо свыкнуться с местом действия, чтобы в зависимости от описываемой ситуации с закрытыми глазами открыть дверь направо или налево»
Поразительная
Кроме того, у него всегда под рукой различные справочники, карты, множество медицинских журналов: французских, швейцарских, английских. Медицина — хобби Сименона, он полагает, что если бы не увлекся писательством, непременно стал бы врачом.
Он аккуратно ведет досье, заведенное на каждого ребенка. В нем собраны фото, школьные дневники, медицинские рецепты, записочки, рисунки.
Вскоре обставляют и его кабинет. Обстановка солидная, но без замковой помпезности: массивные стеллажи из тополя для ящиков с бумагами, два огромных письменных стола, один из которых сделан в средние века. Комната Марка самая большая. Здесь он сможет встречаться с Тижи, ибо после развода Дениз отказалась поддерживать с ней в какие бы то ни было отношения.
В спальне широкая кровать, заказанная в Чикаго. В ней может поместиться четыре человека. Однако, она все реже используется для любовных утех, так как у Сименона появилась привычка ложиться рано в десять часов. Ведь поднимается он по–прежнему в шесть. У Дениз же вошли в обыкновение поздние посиделки с секретаршами, и спать она могла до полудня.
2
Все чаще Дениз отказывается заниматься любовью с мужем. В постели не изображает восторга, лишь «исполняет супружеские обязанности». Главная ее забота — создание собственной мира, соответствующей статусу. В этом мирке, имитирующем придворную жизнь, у нее особая роль. Именно в Эшандане Ди без особой нужды нанимает целый штат прислуги, в основном, для проявления собственной потребности самоутверждения. Люди, работавшие в замке, должны увидеть одаренную талантами молодую женщину, которая всеми силами сопротивляется тирании грубого и властного мужа.
Уже отбирая горничных, она предупреждала, что обязанности прислуги включают в себя периодическую близость с хозяином.
— А… Это будет происходить часто? — поинтересовалась смущенная девушка сельского типа.
— Не думаю, что до тебя, милая, быстро дойдет очередь. — Дениз окинула взглядом плотную фигурку в пошлейшем платье.
— Неужели, Хозяин будет соблюдать на нас очередь? — открыла рот та.
— Необязательно, — невозмутимо ответила Дениз. — Но не надейся, что тебе удастся этого избежать.
Так описала сама Дениз сцену найма прислуги в своих мемуарах. Выдумка обозленной женщины? Шокирующее признание, призванное очернить репутацию мужа? Вряд ли, ведь он сам признается в ежедневной потребности сменить двух–трех женщин. Биограф Сименона Патрик Марнэм писал:
«Большинство людей работают каждый день, и время от времени занимаются сексом, у Сименона секс был каждый день, и время от времени он, как вулкан, раздражался работой. С годами количество этих извержений сократилось, но сексуальная дисциплина оставалась неизменной».