Жития Святых (все месяцы)

Ростовский Святитель Дмитрий

Повседневный устав жития преподобного был таков. Всю ночь и день до девятого часа стоял он на молитве, после же девятого часа говорил поучение собравшимся у столпа; затем выслушивал нужды и прошения всякого пришедшего к нему и исцелял болящих. Потом укрощал свары и споры людские и восстановлял мир; наконец, по заходе солнца, опять обращался к молитве. Неся такие труды, не переставал он заботиться о мире церковном, разоряя языческое безбожие, опровергая иудейские хулы, искореняя еретические учения; царей же и князей и всякие власти своими мудрыми и полезными письмами направлял к страху божьему, к милосердию и любви и возбуждал к охранению церкви Божией и много поучал всех душеполезному. Так проводя дивное житие, которое казалось невыносимым для естества человеческого, приблизился

он уже к кончине своей, имея от роду более ста лет. На столпе стоял он, как пишут люди, вполне достойные веры, восемьдесят лет. Он вполне усовершенствовался в добродетелях — это был земной ангел и небесный человек.

О блаженной кончине преподобного так повествует ученик его Антоний.

«В один день, — говорит он, — именно в пятницу, после девятого часа, когда мы ожидали от него обычного поучения и благословения, не призрел он на нас со столпа; также и в субботу, и в день воскресный не преподал нам по обычаю свое отеческое слово. И устрашился я, и взошел на столп, и вижу, — стоит преподобный с главою, поникшею долу, как на молитве, а руки — сложены на груди. Думая, что он творит молитву, стоял я молча, а затем, ставши пред ним, сказал:

— Отче! Благослови нас, ибо народ, вот уже три дня и три ночи окружает столп, ожидая от тебя благословения. Он же не ответил мне. И опять говорил я ему:

— Зачем, отче, не отвечаешь сыну твоему, сущему в печали? Ужели чем-нибудь оскорбил я тебя? Простри же мне руку твою, чтобы мог я облобызать ее.

Но ответа не было. Простоявши пред ним с полчаса, усомнился я и подумал: не отошел ли он уже к Господу? Приклонил я ухо к нему, и не слышно было дыхания, только сильное благоухание, как бы от различных благовонных ароматов, исходило от тела его. Тогда, уразумев, что почил он о Господе, — я восскорбел и плакал горько. И приступив к нему, я положил и спрятал мощи его, и целовал очи его, браду, уста и руки, говоря:

— На кого оставляешь меня, отче? Где услышу сладкие поучения твои? Где насыщусь ангельской беседой твоей? Или какой дам ответ о тебе народу, ожидающему твоего благословения? Что скажу больным, которые придут сюда, прося исцеления? И кто, увидев столп твой не занятым, не имеющим на себе тебя светильником, не всплачется? И когда многие издалека придут сюда, ища тебя, и не найдут, — не возрыдают ли они? Горе мне! Ныне тебя вижу, а завтра — пойду ли направо, или налево, — не обрящу тебя!

Плача так над ним, в горести душевной я задремал, и вот явился преподобный, как солнце, говоря:

— Не оставлю я столпа, ни места, ни горы этой благословенной. Сойди и подай благословение народу, ибо я уже почил. Так восхотел Господь; и не рассказывай им, чтобы не было молвы, но пошли скорее весть обо мне в Антиохию. Тебе же подобает послужить на этом месте, и воздаст тебе Господь по труду твоему.

И пробудился я от сна, и в трепете сказал: «не забывай меня, отче, во святом твоем покое», — и пал на ноги его, и лобызал святые стопы его, и, взяв его руку, положил на очи свои, говоря: «благослови меня, отче», — и опять горько плакал. Затем восстав, отер я слезы, чтобы не узнал кто-нибудь о случившемся, сошел и тайно послал верного брата в Антиохию к патриарху Мартирию31] с вестью о преставлении преподобного. И скоро прибыл патриарх с тремя епископами, а также и градоначальник со своими войсками, и множество народа не только из Антиохии, но и из всех окрестных городов и селений, и из монастырей иноки со свечами и кадилами, и многое множество сарацин вскоре стеклись, как реки, ибо весть о смерти преподобного прошла повсюду, как ветром несомая. И взошел патриарх с епископами на столп, и, взявши честные мощи, снесли вниз и положили при столпе. И плакал весь народ; даже птицы во множестве, на виду у всех, с криком летали вокруг столпа, как бы плача о кончине такого светильника миру. Всенародный плач слышен был на семь стадий32] и окрестные горы, поля и деревья, казалось, будто сетовали и плакали вместе с людьми, ибо всюду воздух был мрачен и носились темные облака. Я же видел явившегося при святых мощах ангела, и было лицо его,

как молния, а одежды — как снег, и с ним — семь старцев беседующих; слышал и голос их, но что говорилось — не уразумел, ибо страх и ужас объял меня».

В тот день, когда преставился преподобный Симеон, ученик его и подражатель святого его жития, преподобный Даниил33], — незадолго до того времени, когда он при устье Черного моря, близ Царьграда намеревался также взойти на столп, — видел с той стороны, где был столп преподобного Симеона, множество воинств небесных, восходящих от земли на небо и посреди них возносящуюся радостную душу святого Симеона. И не только преподобный Даниил, но и блаженный Авксентий34], из пустыни вызванный на Халкидонский собор35], видел то же, находясь тогда в Вифании36].

Когда же возложены были честные мощи святого Симеона на приготовленные носилки, патриарх простер руку, желая взять на благословенную память немного волос от брады святого, и тотчас высохла рука его. И только после усердной молитвы всех о нем Богу и угоднику Божьему рука патриарха сделалась здоровой. Взяв честные мощи святого Симеона, с пением псалмов понесли их в Антиохию, и вышел весь город навстречу. Был же там человек немой и глухой около сорока лет. Как только он увидал святое тело преподобного, тотчас же разрешились узы слуха и языка его, и он, пав пред святыми мощами, воскликнул: «На благо пришел ты, раб Божий, ибо вот пришествие твое исцелило меня».

Жители Антиохии, приняв тело святого, дражайшее золота и серебра, понесли его в великую патриаршую церковь37], и много чудес и исцелений было при гробе его. Через несколько лет была создана церковь во имя преподобного Симеона Столпника и туда перенесли святые мощи его.

Преставился преподобный в царствование Льва Великого38], в 4-й год этого царствования. Это был 460-й год по Р. Х. Царь Лев послал к антиохийцам, прося, чтобы они отдали мощи преподобного для перенесения в Царьград; но они, не желая лишиться такого заступника, сказали посланникам царевым:

— Так как град наш стен каменных не имеет, ибо они пали, частью разоренные царским гневом, частью же сокрушенные великим землетрясением39], то для того-то и внесли мы святое тело Симеоново, чтобы было оно нам стеной и защитой40].

На месте же том, где был столп преподобного Симеона, создана была во имя его прекрасная крестообразная церковь и устроен большой монастырь41]. И исполнил преподобный обещание свое, которое изрек Антонию ученику в видении, именно — что он не оставит своего места: ибо чудеса и исцеления больных там не оскудевали. А в день памяти его всякий год являлась великая звезда над столпом и озаряла всю страну. О явлении звезды той свидетельствуют многие писатели исторические, особенно же Евагрий Схоластик42], видевший ее своими очами. Тот же Евагрий пишет, что это святое место было недоступно для женщин, и всячески оберегали, чтобы не дерзала нога женская коснуться порога, войти за который даже матери преподобного не было дозволено. Рассказывают, что одна женщина оделась по-мужски, чтобы не узнанною войти в церковь святого Симеона, и когда коснулась порога церковного, тотчас упала навзничь мертвая. Если же туда и приходили женщины, как пишет Никифор43], то они все-таки не осмеливались приближаться к ограде, а стояли поодаль и творили молитвы свои, взирая на столп.

И все приходившие с верою не лишались благодати преподобного, но получали помощь и различные исцеления и возвращались с радостью, благодаря Отца и Сына и Святого Духа, Единого в Троице Бога, Ему же честь и слава и поклонение, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Слово из Луга44] о Мине диаконе, который ушел в мир, сложив с себя иноческий образ, и снова через святого Симеона облекся в него и спасся